Мы тут не одиноки. Формально, в большинстве штатов США за публичное употребление грубой вульгарной лексики могут привлечь, оштрафовать и даже наказать более жестко.
>Реальный пример из американской жизни. Парень сплавлялся по реке на байдарке. Проходя через порог, находившийся в парке, он перевернулся и матюгнулся на полную катушку. Был выходной, в парке масса народа, мамы с детьми. Ужас! Одним из свидетелей оказался полицейский в штатском, гулявший там с семьей. Он оформил протокол и дал делу ход. Разбирательство длилось больше года, случай получил огласку в прессе. Итог — штраф, а грозила судимость, после которой на приличную работу не устроиться. Помог Американский союз гражданских свобод (ACLU), оплативший хорошего адвоката.
На деле такие репрессии наблюдаются, конечно, крайне редко, и эффект от них нулевой. Отметим, впрочем, что в США и так ругаются меньше нашего, и никто пока не связывал эту разницу с законодательством и работой полиции.
Любое общество постоянно пытается изъять ругательства из оборота, но цель это утопическая. Колебаться может лишь планка публично допустимой грубости. А резкие высказывания, диапазон приемлемости которых определяется еще и индивидуально — попытка человека повлиять на мир, самоутвердиться, его естественная реакция на сильные раздражители: горе, радость, боль, обиду ит.д.
Специалисты считают, что ругательства несут значимую социальную функцию. Они играют роль социальной смазки, вносят долю иронии и сомнения в вопрос о правильности устоев и непогрешимости богов и вождей, что любому здоровому обществу необходимо. Но светские и духовные лидеры, особенно в ранних обществах, требовали абсолютного подчинения и веры, поэтому ругательства и проклятия всегда рассматривались как нечто, подрывающее государственные и религиозные институты.
>Ведь нападкам часто подвергались святые имена. Недаром один из синонимов ругани — богохульство, т.е. хуление Бога, вовлечение его имени в неподобающий контекст. Это ли не попрание основ? В тоталитарных исламских странах и сейчас за столь туманно определяемое деяние (blasphemy) — смертная казнь. Дело в том, что ставятся под сомнение ценности иерархии, а любая власть и любое общество охраняют именно ее. Поэтому главными попирателями устоев где-то могут быть и антисоветчики, и антифашисты, и антиглобалисты. Хорошей мерой цивилизованности общества и легитимности власти является пропорциональность наказания преступлению.
>Кстати, все тоталитарные режимы боятся острых высказываний и анекдотов. Вспомнился один из советских времен — про попугая, посаженного за неприличное слово в курятник. Там он гордо заявлял: "Отстаньте, вы все тут бляди, а я — политический!"
Чем более авторитарно общество и государство, тем строже следит оно за соблюдением "моральных устоев".
Общая, давно подмеченная психологами закономерность такова, что жесткое руководство обязательно, когда система нестабильна, находится в тяжелых условиях, борется за выживание. Человечество же на ранних этапах развития за выживание боролось всегда. Правитель и власть по определению обязаны были быть суровыми. Такая необходимость стала отпадать лишь в последние столетия, когда за счет технического прогресса, экономического роста и развития международных контактов была обеспечена относительная стабильность жизни. А значит, руководство может малость расслабиться и перестать по мелочам приказывать и требовать беспрекословного подчинения всех единым строгим правилам.