А когда Носферату что-то требуют, они это получают.

Мало на свете безумцев, что посмеют им отказать.

Вспомнился Сору — мятежный Носферус, мятежный король вампиров, он был одним из таких безумцев. Всё что осталось от Сору, легко можно было собрать в пачку из-под сигарет.

Влад огляделся, и на душе стало теплее. Он не понимал, что с ним творится. Мятежный клан всю плешь проел. Гибнут вампиры с обеих сторон, война стала неожиданно кровавой. Все пять вурдалаков погибли — новый клан сделал невозможное, истребил последних из них. Они гибнут, эти безумные мятежники гибнут, но вместе с ними гибнут и вампиры других кланов. Слишком много, гораздо больше, чем могут позволить себе вампиры. Ведь их род, конечен — они не могут иметь детей, они не могут обращать людей, подобно Создателям. Каждый погибший вампир, невосполнимая утрата. Влад не сомневался — они победят. Новый клан будет полностью истреблён, но цена победы, улыбка сошла с его лица. Он ведь мог решить всё иначе — предоставить Носферусу Штыку, что за имя? Собачья кличка, а не имя.

Но он мог позволить ему бросить вызов, убедить этого идиота, что он может победить. И убить его. И тогда, новый клан должен будет подчиниться.

Влад горько усмехнулся — увы. В этот раз, Создатели выбрали таких людей, что не в сказке, как говорится, ни матом даже, объяснить и не получится. Безумные, наглые, не признающие правил. Они не подчинятся. Смерть их Носферуса, не даст ничего.

— Я бы не был так уверен. — Сказал кто-то и Влад вздрогнул всем телом. Повернул голову. На лавочку садится старик в тёплом чёрном пальто. Взгляд скользнул по дорожке, заваленной снегом — следы там есть, но только его собственные. Старик возник прямо возле лавочки, он не пришёл, а переместился, используя свою тёмную магию.

— Не стоит подкрадываться. — Проворчал король, отвернувшись. Вид падающего снега, снова наполнил его сердце покоем. Влад опять задал себе вопрос — что происходит? Почему ему нравится этот снег, даже больше, чем истинная музыка? У него тут в загородном домике, четыре прекрасных музыкальных инструмента. Он сам выбирал. Молодая цыганка, белый юноша, мальчик десяти лет с чистым звонким голоском и пожилой мужчина из интеллигентной семьи. Они будут петь, словно Ангелы. И колы для них он выбирал лично — сосновые, отполированные, смазанные антибактериальными препаратами. Эти певцы, будут страдать не меньше недели, страдание сделает их музыку бесконечно прекрасной. Но, ему не хочется и четыре превосходных музыкальных инструмента, пропадают зря. Сидят в подвале и теряют силы, которые необходимы, чтобы музыка не потеряла ни капли своей истинной красоты. Надо бы перевести их в помещение получше и кормить самой лучшей едой — когда на кол садят человека полного сил и с острым, бодрым умом, он поёт гораздо лучше, нет, всё равно не хочется. Наблюдать за искрящейся пеленой снега, ему нравится больше. Что же с ним такое? Впервые за многие сотни лет, он стал равнодушен к музыке. Чёртов новый клан, всё из-за них.

— Прошу прощения. — Старик оправил складки плаща и глубоко вздохнул. — Знаете, передают похолодание. Завтра обещают первые серьёзные морозы.