– Все так, господин, – подтвердил Гиршет. – Но вы желали знать обо всех наследниках, и я…

– Продолжай, – перебил Шиалистан. Несмотря на то что положение его было шатким и приходилось ждать удара отовсюду, регент не брал в расчет этих двух едва живых стариков-служителей. Они, вне всякого сомнения, были значимыми личностями, и слово Верховных служителей Храма подчас было равнозначно слову императора, но в начавшейся шахматной партии эти фигуры уже давным-давно вышли из игры.

– Также на попечении Верховных служителей находится Лимис. И, хоть бедняжка унаследовала недуг своего отца Тирпалиаса и разум ее блуждает в неизвестных нам мирах, она носит кровь Гирама.

– То есть, если вдруг кому-то взбредет в голову усадить эту полоумную на престол, то… – Шиалистан нарочно сделал паузу, предлагая хронологу закончить за него.

– …то вряд ли Сарико и Алигасея дадут свое согласие на то, чтобы несчастная покинула пределы священной обители. Насколько мне известно, сейчас Лимис занимается разведением цветов и помогает прокаженным. Отчего-то убогие со всех просторов Дасирии сползаются к Храму, чтоб Лимис возложила на них руки. Говорят, она лечит своим касанием и что ее слабый рассудок – это вовсе не хворь, а слишком щедрое благословение Троих.

– Но престол – она имеет на него право? – нетерпеливо уточнил Шиалистан.

– Вне всякого сомнения. Хоть мать ее была простой рабыней, как и мать твоего покойного племянника Сатара Третьего, для дасирийцев всякое право передается лишь по крови. Чем она гуще – тем лучше.

– Да уж, моя так и вовсе слишком разбавлена. – Шиалистан всеми силами старался показать, как ничтожен для него этот факт, но в глубине души так не считал.

– Мне рассказывать дальше, господин? – аккуратно кашлянул хронолог.

Рхелец дал согласие кивком.

– Итак, есть еще Сиранна Потерянная. Но она пропала много лет назад, и с тех пор о ней никто ничего не знает. С десяток раз приходили ко двору всякие оборванцы, выдающие себя за детей Сиранны, только их головы быстро украсили пики за стенами Иштара.

Старик гаденько похихикал в седые усы, немощные и тонкие, как и он сам, крысиными хвостами сползавшие до впалой груди.

– Так ли уж неизвестно, где ее искать?

Шиалистан подался вперед. Байки про наследников Сиранны он и раньше слыхивал, только никогда прежде они не интересовали его так, как теперь. Он собирался сыграть сам, без дядиных указок и советов из Рхеля, но в таком случае следовало подготовить фигуры. И узнать заранее, чем может дать отпор противник, имя которому: дасирийская озлобленная знать.

– Бедняжку вроде как похитили та-хирские пираты, а у этих жабродышных один разговор – продать все, что можно продать. Принцесса, вероятнее всего, попала в рабство. Она еще в те юные годы была первой красавицей, вся в мать. Я знаю, что волею наших верховных служителей принцессу искали и даже ходили разговоры, будто Сиранна попала в южные земли к богатому эфратийцу, потом тот продал ее в Иджал, а после следы принцессы стали слишком неразборчивы, чтобы понять, в какой стороне искать. – Старик пожевал губами, и его усы заходили ходуном – ни дать ни взять седой крыс. – Я не был бы уверен насчет наследия по линии Сиранны, господин. Сатар Второй, отец Тирпалиаса, в ту пору уже отрекся от престола, и принцесса родилась еще до того, как Сатар снова сел на престол.