Лука помолчал…

— Все плохо…

…

— Пошли, я спрячу тебя. Как все уляжется, вывезем тебя из страны.

— Подожди…

…

— Телефон. Оставь его здесь. Иначе они нас найдут…

…

В Белграде, если у тебя есть друзья — ты всегда найдешь, где спрятаться.

Тут полно всяких дешевых гостиниц, молодежных хостелов, дормиториев, квартир на сдачу — сейчас все это стоит полупустое из-за упадка туризма. Лука отвез меня в один из полупустых хостелов, там его друг работал. Он поселил меня без регистрации — одна ночь, завтра надо куда-то перебираться. Теперь оставаться где-то больше чем на одну ночь очень опасно.

Комната раньше была явно жилой. Ободранные стены. Занавески в оранжевом колере. На стене вырезка из журнала с Гораном Бреговичем.

Если бы не интернет — можно было бы подумать, что мы провалились в девяностые.

— Что произошло? — спросил я, когда мы хлебали кофе, любезно сваренный другом — ты что-то знаешь?

— Все знают…

…

— Был митинг. У отеля Москва. Все об этом знали, об этом было объявлено по всей Сербии. Богдан выступал на митинге, когда его застрелил снайпер.

— Милан пытался скрыться?

— Нет

По радио говорили, что покушавшийся убит, но не говорили что при каких обстоятельствах. Не сказали.

— Он ждал полицейских. Даже скрыться не пытался. Поднял винтовку и они стали стрелять.

Даже не пытался убежать. Решил покончить со всем таким вот способом. И с собой и со своим врагом.

Лука помолчал и спросил

— А ты точно не давал?

— А ты думаешь, давал?

— Зачем?

— Ну… отомстить.

…

— Мы же знаем, что Жераич убил…

— Лука. Я офицер полиции…

…

— Был им и до смерти им останусь, это — крест мой. Я знаю, что такое преступление и что такое наказание за него. Мне пофиг, что думают другие. Но мы с тобой работали над этим преступлением. Над тем чтобы поймать преступника. И ты не мог меня не узнать как человека. Так неужели ты думаешь, что я дал свою винтовку больному на голову человеку и отправил его в центр Белграда стрелять!? Ты и в самом деле так думаешь?!

Последние слова я прокричал

— Я так не думаю — сказал Лука — но многие могут подумать. Да и… Милан отомстил за дочь. Это можно понять. Если иначе никак — то, как иначе?

Я вздохнул

— Нет, Лука. Я сказал это Милану в трубку хоть он и не послушал. Это не правосудие. Даже близко нет. Это просто еще одно преступление. Вот и всё.

…

Договорились встретиться завтра. Когда Лука ушел — я выждал немного, потом вышел из комнаты, перед этим свернув одеяло так, чтобы оно было похоже на лежащего человека. Осмотрелся… ага, туалет.

Из туалета — было окно, оно выводило на крышу соседнего здания, которое было ниже. Я выпрыгнул, стараясь не шуметь.

Если Лука предатель, этой ночью он приведет либо полицейских или убийц. Но меня там уже не будет. А я — буду наблюдать всю ночь…

Информация к размышлению. Сербский путь часть 10

28 июня 1989 года — десятки тысяч людей собрались на Косовом поле праздновать пятисотлетие трагедии — страшной Косовской битвы. Там были сербы из Боснии, из Хорватии, из самой Сербии — отовсюду. Время тогда было уже тяжелое, инфляция зашкаливала, экономика была на последнем издыхании — а экономические трудности пробуждали у самых разных людей нехорошие мысли — зачем нам кормить этих и тех, лучше отделиться и выплывать в одиночку. Немудрено, что у первых — такие мысли появились у словенцев, чья республика была самой экономически развитой (бывшая провинция Австро-Венгрии) и хорватов (лучшие куски побережья, построенные на общий счет санатории, одни из лучших в мире на тот момент верфей).