Цоп-цок-цоб-цок. Преследующее меня уже второй день клацанье подковок и недовольное сопение возвестило, что мой личный мучитель, выждав пару секунд, направился следом за мной на корму. А так как мы находились на большой океанической эльфийской галере, отвязаться от этой упорной четвероногой девчонки можно было разве что в гальюне или забравшись на самую высокую мачту. Ни тебе крутых трапов, ни узких дверных проходов, пролезть в которые рослым кентаврам было бы затруднительно, а также полное отсутствие кают или каких-либо подсобных помещений, кроме кубрика.
Почти всё внутреннее пространство этого судна-транспортника было отдано под нужды корабельного госпиталя для раненых непарнокопытных, перевозимых им обратно на эльфийский остров. А на нижней палубе, под мерный пересчёт «ик-си», что значило «раз-два», и свист кнутов надзирательниц трудилась гребная команда, набранная практически поголовно из военнопленных ацтеков.
Рабство? Фактически – да, хотя говорить подобное в лицо ушастым не следовало, вполне могли подумать, что ты сравниваешь их с тёмными эльфами, у которых они и переняли подобную практику за годы, прошедшие с момента бегства на остров. Правда, называлось это куда как более пристойно, вроде «выполнения трудовой повинности и возвращения неоплатного долга народу детей Эллуры и их союзникам» – да и относились к краснокожим куда как лучше, нежели можно было подумать. Кормили вполне сытно, ежедневно исцеляли и заботились об общей гигиене подневольных работников вёсельного труда.
Ну а то, что страдальцы были поголовно кастратами – так что тут поделаешь, «слабым» женщинам вполне естественно хотелось как-то обезопасить себя, да и что уж тут говорить – данная процедура действительно снижала агрессию и шансы на возникновение бунта. Я подобные методы, конечно, не одобрял, но тут нужно было учитывать как наличие непримиримой вражды между народами, так и то, что творили со своими пленниками сами ацтеки. Другими словами, бумеранг – он такой! Как сильно ты его бросишь, так сильно он тебе в лоб и прилетит!
Тяжело вздохнув, слыша цокот копыт за спиной, я поднялся на верхнюю кормовую палубу и, забравшись на сваленные в кучу противопожарные мешки с песком, стал наблюдать за Юнь Ми, старательно выполняющей упражнения на растяжку. Вот – тоже проблема, но уже на двух ножках… Пережив убийство всей семьи и последующее похищение, девочка вбила себе в голову, что она должна стать сильнее, вернуться в родной город и отомстить, после чего я должен буду непременно на ней жениться, потому как такова была воля её отца. Ну а то, что он сам отменил помолвку – она, по-моему, просто не хотела помнить, и напоминать ей об этом было бессмысленно. Из-за этого моя ученица всё свободное время истязала себя тренировками, вот только систематическими их назвать было трудно, а потому развитие было медленным, а саму её вечерами приходилось отлавливать и уносить на руках, потому как передвигаться Юнь Ми уже не могла.
Следовало признать, что в вопросах обучения мне просто не хватало опыта, а потому ребёнок хотя и выполнял всё, что я говорю, но объяснить ей, что отдых для тела так же важен, как и упражнения, у меня никак не получалось. Хорошо хоть для неё я был каким-никаким, но авторитетом, и если надавить, то она меня слушалась, в то время как мнение остальных вообще игнорировала, хотя и делала это по всем правилам этикета. Ну а с другой стороны – прогресс всё же был виден, и я вполне мог гордиться как собой, так и старательностью Юнь Ми.