И каждый – с солидной порцией смерти под брюхом и крыльями. Скидывали свой груз где-то за Мишкино и сразу же возвращались назад за новой порцией. И так, похоже, уже давно, без остановки.
Советским частям приходилось туго, их буквально рассеивали по лесам, а технику уничтожали еще на подходе. Танки приходилось тщательно маскировать, чтобы не уничтожили раньше времени, еще до атаки…
Однако наступление 8-й армии все же продолжалось: 265-я стрелковая дивизия, сломив упорное сопротивление гитлеровцев, взяла Тортолово и 1-й эстонский поселок, 19-я гвардейская вышла на ближние подступы к Синявинским высотам, а 11-я и 128-я стрелковые дрались за Мишкино и Рабочий поселок № 8… Казалось, еще немного – и само село Синявино, главный узел обороны гитлеровцев, будет взят. А там и до Невы недалеко – семь-восемь километров. И прорвем кольцо блокады у Ленинграда, соединимся с частями Невской оперативной группы…
Но пока гитлеровцы упорно сопротивлялись, особенно у рощи Круглая. Она, как бутылочная пробка, запирала единственную дорогу с твердым покрытием – Архангельский тракт. Но только по нему могли подойти тяжелые советские «Ворошиловы». В самом деле, не по болоту же их пускать! Значит, взять рощу следовало во что бы то ни стало…
Но солдаты немецкого 366-го пехотного полка сидели в Круглой накрепко, выбить их пока не получалось. Их неоднократно окружали (причем силами целой 3-й гвардейской стрелковой дивизии), штурмовали рощу с разных направлений, но они держались стойко. И даже время от времени контратаковали, восстанавливая связь со своим тылом и получая оттуда необходимое подкрепление, продовольствие и боеприпасы. Чтобы драться и дальше…
Стороннему наблюдателю (если бы вдруг такой на войне имелся) могло показаться, что идет планомерное, расчетливое уничтожение двух армий – советской и гитлеровской. Потери и с той, и другой стороны были огромные, убитых не успевали хоронить, раненые же умирали в окопах, не дождавшись эвакуации в тыл… Однако кровавое сражение не прекращалось ни на минуту.
Генерал-майор Стариков, командующий советской 8-й армией, считал взятие рощи главной целью: надо, наконец, обойти ее и ударить немцам в тыл. А потом прорваться к Синявино, захватить его и дальше – к Неве. Его противник, генерал Георг Линдеман (18-я полевая армия), наоборот, старался ни в коем случае не допустить этого.
И особенно – потери Синявинских высот, иначе части 227-й дивизии окажутся в окружении, отрезанными от станции Мга… Поэтому он приказал солдатам 336-го полка держаться до последнего. И, надо сказать, пока им это удавалось. Несмотря на все усилия командования 8-й армии…
На другом участке Волховского фронта, левее, дела у генерала Старикова шли гораздо лучше: там гитлеровцам приходилось отходить. Хотя и очень медленно, но они все же отступали к станции Мга… А советские части, наоборот, все глубже вгрызались в оборону 223-й пехотной дивизии, теснили ее назад, на запад.
…У поселка Михайловский, куда наши разведчики вышли через пару часов, это стало особенно заметно: гитлеровцы спешно готовились к отходу, и в их движениях чувствовалась какая-то нервная суета – боялись, что попадут в окружение. Что было реально: то тут, то там в обороне дивизии зияли бреши, и латать их становилось все труднее.