Баниотис хоть и был жуликом, но трусом не был. Он сам стоял за штурвалом, совершая странный маневр, все больше отворачивая корабль влево. Опасно накренившийся сухогруз заскрипел всеми своими железными частями, когда капитан до отказа повернул штурвал направо. Грузно перевалившись на правый бок, сухогруз пришел в столкновение с катером, шедшим впритирку с правым бортом. От соприкосновения катер подмяло, как поплавок, и отшвырнуло в сторону. Сидевшие в нем пираты посыпались в воду, а само суденышко, подпрыгнув на гребне волны, перевернулось килем вверх, оставив на воздухе лишь бешено работающий винт.

Один из катеров остановился и принялся подбирать своих, трое других, непрерывно паля из автоматов, стали бросать железные крюки в леера сухогруза. Команда мигом попряталась, а на палубе остались я, Бадр, да здоровенный негр, корабельный кок, вооруженный лишь большим тесаком.

Голова первого пирата показалась с моей стороны палубы. Я выстрелил, но промахнулся. Двойной выстрел пистолета с другой стороны палубы — и два трупа летят в воду. Бывший сотрудник службы разведки, инструктор по огневой и рукопашной, стрелял превосходно.

Пираты сменили тактику. Отдалившись от корабля, они поливали палубу огнем автоматов. Нам пришлось лечь. Два других катера, воспользовавшись этим, зашли с кормы, пираты полезли наверх. Уже начинало темнеть, и увидели мы их лишь тогда, когда раздались выстрелы с кормовой стороны.

Ориентируясь по вспышкам, мы стреляем одновременно, раздается крик — и в этот момент у меня заканчиваются патроны. Наш корабль продолжает идти, но как-то медленно, будто кто-то резко сбросил ход. Я догадываюсь, что управление перехвачено. Ползу в сторону Бадра. На мне ярко оранжевый жилет, который я надел по совету араба. Бадр лежит, спрятавшись за шлюпкой. Белая рубашка в крови. Зацепили, твари!

Заползаю под тент шлюпки вместе с арабом, который тяжело дышит, но способен передвигаться. Шум ног по палубе — пираты разбегаются по кораблю в поисках жертв и добычи.

— Захватим катер и удерем на нем, пока они заняты грабежом. Только у меня нет патронов, — шепчет мне Бадр.

Я осторожно выглядываю: ночь уже вступила в свои права. Носовой фонарь разбит выстрелом, мы в относительно темной части корабля. Осторожно перегнувшись, смотрю вниз. Мы еще плывем, но с небольшой скоростью. Катер, привязанный к лееру веревкой, следует за нами, с небольшим скрежетом трется о борт. Возвращаюсь к арабу.

— Пиратов на палубе с нашей стороны не видно, внизу есть катер. Можем попытаться удрать, пользуясь темнотой.

Бадр тяжело поднимается.

Ты только потерпи, сейчас спустимся в катер, займусь твоими ранами. Я сбрасываю веревочную лестницу, осталось только спуститься… Я холодею, услышав незнакомый голос.

— Невежливо с вашей стороны уходить, когда у вас гости!

Свет со стороны кормы слепит мне глаза. Лица мужчины не видно, но силуэт крупный. Я вижу, как поднимается автомат, дуло смотрит мне в живот. На уровне подсознания чувствую сокращение указательного пальца, начавшего давить на спусковой крючок…

Бадр. Он оказывается передо мной, прикрывая от выстрелов. Я не слышу звука выстрелов, я их чувствую через содрогание тела араба, когда смертоносный металл рвет его плоть.