Айренир накрыл меня всем телом. Он был тяжелым, но эта тяжесть казалась мне правильной. Его твердая плоть коснулась меня там, где недавно ласкали пальцы и губы. И я распахнула глаза в запоздалом испуге.

– Тс-с-с, девочка, я не сделаю тебе больно, – прошептал дроу, ловя мой испуганный взгляд.

Я лишь слабо трепыхнулась под ним, как глупый воробушек, попавший в силки. Он подался ко мне, запечатывая уста поцелуем и ловя мой жалобный стон.

– Ваше Высочество!.. Простите…

Незнакомый голос и хлопнувшая дверь заставили меня пискнуть и забиться еще сильнее.

С диким рыком, будто не дроу, а демон мщения, Айренир слетел с постели и с бешеной яростью двинулся на непрошеного гостя. Побледневший дварф в ливрее камергера чуть не упал, пятясь к двери от обнаженного принца, который наступал на него в полной боевой готовности.

– Какого рахта ты здесь делаешь?! – прорычал дроу, протягивая к слуге руки с явной целью свернуть тому шею.

– Ваше Высочество, простите меня, – пролепетал бедный дварф, до глубины души пораженный «достоинством» принца. – Но прибыл Его Величество Даггерт… Он требует собрать немедленный Совет и вас тоже…

Принц замер, переваривая услышанное. За это время дварф с чувством выполненного долга успел смыться за дверь, а я, от греха подальше, плотно закуталась в простыню и забилась в угол кровати.

Айренир развернулся и окинул меня тяжелым взглядом. Его рот искривила привычная сардоническая усмешка. В глазах не осталось ни капли страсти.

– Нира может не бояться, – произнес он своим обычным саркастичным тоном, – вашей невинности ничего не угрожает.

С этими словами принц натянул штаны и вышел в соседнее помещение, где находилась купальня. Но на пороге оглянулся и, глядя мне прямо в глаза, многозначительно добавил:

– Пока.

***

Меня трясло. Сначала от пережитого наслаждения, потом от страха. Я чуть не совершила очередную ошибку, поддавшись минутной слабости! Что это было? Наваждение? Еще чуть-чуть – и я оказалась бы связанной с этим дроу на всю жизнь! Нет, к такому я пока не готова.

А эти его слова! Они как холодный душ отрезвили меня, вырвав из чувственного рая. Разве так обращаются с любимой женщиной?

Он говорил, что любит, а теперь? Кто я для него? Приз? Трофей? Или женщина, за которую можно умереть? Как такое самопожертвование уживается с язвительностью в одном человеке? Ах, да… он же не человек – дроу… Может, у них это в порядке вещей?

Айренир вышел из ванной, встряхивая влажные волосы. Капельки воды чертили блестящие дорожки по его обнаженной груди. Я замоталась в простыню и с настороженностью следила за ним.

Принц несколько мгновений смотрел на меня с таким видом, будто решал важную дилемму, затем взгляд его изменился. Шагнув ко мне, он с внезапной нежностью скользнул пальцами по моему лицу и с сожалением произнес:

– Я все время забываю, что ты другая. Не такая, как мы.

– Это плохо? – спросила я севшим голосом.

Он скривился, точно съел что-то кислое.

– Я не привык сдерживать себя с женщинами. У нас если девушка приходит к мужчине, значит, она готова на все. Меня уязвил твой испуг. Чего ты боялась? Что я сделаю тебе больно? Или того, что будет потом?