– О, я думаю, вы приятно удивитесь, когда узнаете, что на самом деле моя дочь думает о вас, – иронично ответила Мэри.

Брин поняла, что последняя фраза была адресована непосредственно ей, а не Габриэлю. Мэри уже увидела, что Брин пришла в себя, но решила сделать вид, что не замечает этого. В качестве доказательства она сжала руку дочери.

– Габриэль, когда она очнется, вы должны ей все рассказать, – сказала она ему. – Главное, расскажите, что вы сделали для нас пять лет назад, как помогли нам начать новую жизнь в Уэльсе после смерти Вильяма.

При этом откровении Брин нахмурилась, одновременно понимая, что мамино замечание относится непосредственно к ней. Конечно, лежать и слушать этот разговор было нечестно по отношению к Габриэлю, но она очень хотела узнать, что сделал для них Габриэль пять лет назад.

Мэри выпустила руку Брин и встала.

– Габриэль, вы хороший человек, – сказала она. – И если вы дадите моей дочери шанс, то увидите, что она тоже так считает. Теперь мне пора вернуться в зал, а вы останьтесь и поговорите.

– Но…

– Габриэль, мама права, – произнесла Брин, открыв глаза и взглянув на них обоих. – Нам с тобой надо поговорить. – Она медленно села, свесив ноги на пол.

– Может, тебе лучше отдохнуть? – Габриэль быстро подошел к ней, опустился рядом на диван и двумя руками обхватил ее пальцы. – Ты еще, наверное, не совсем хорошо себя чувствуешь после.

– Мама? – Брин со значением посмотрела на мать.

Мэри кивнула:

– Я спущусь вниз. Хочу посмотреть, насколько талантлива моя дочь, – снисходительно произнесла она. – Я же вас обоих еще сегодня увижу?

– Без сомнения, – не отрывая глаз от Габриэля, рассеянно кивнула Брин.

– Брин, знаешь что? – Мама остановилась на пороге. – Ты была не права. Габриэля никак нельзя назвать «неподходящим», – заверила она, прежде чем выйти из кабинета и тихо закрыть за собой дверь.

– Что случилось? – спросил Габриэль.

Она подняла на него глаза, полные слез, осознавая, что мама имела в виду их разговор трехнедельной давности в Уэльсе. Тогда Брин заявила, что ее любимый мужчина не подходит ей.

Она покачала головой:

– Теперь это не важно. Габриэль, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты позвал сегодня сюда маму и Райса. Ты устроил мне незабываемый вечер.

– Теперь ты его точно не забудешь, – сердился сам на себя Габриэль.

Он хотел встать, но Брин протянула руку.

– Оставайся рядом, – решительно произнесла она, когда он вопросительно посмотрел на нее. – Я хочу тебе кое-что сказать, и надо, чтобы ты был рядом со мной.

Он нахмурил лоб.

– Мне не понадобится мое виски? – спросил он.

– Нет, не думаю. – Она печально улыбнулась, сделала глубокий вдох и продолжила: – Признаюсь, когда я поняла, что мама и Райс действительно в зале, то стала предполагать, зачем ты это сделал. И я поняла, что ты вряд ли хотел причинить мне зло.

– На самом деле я делал это исключительно для себя. – Габриэль поморщился; он так страстно хотел эту женщину и был готов на все, – абсолютно на все – чтобы заполучить ее.

Брин решительно покачала головой:

– Я не верю.

– Но это так. Ты все время говорила, что между нами ничего не может быть, потому что мама будет против, если узнает. Я решил устранить хотя бы одно препятствие в нашем общении.