Грохнул близкий взрыв. Отзвуки его волнами покатились по земле во все стороны, а вершина горы плюнула в небо ослепительным огненным фонтаном.

Вулкан. Провалиться им всем в черную дыру, город не напоминал формой вулкан, он им и был! Эти идиоты жили не просто в сейсмоактивной зоне с постоянными землетрясениями, они жили в действующем вулкане! И не беспокоились об этом совсем!

Как они вообще умудрились эволюционировать с таким отношением к жизни, как до сих пор не вымерли?!

Негодование и удивление неожиданно помогли: я сумела сбросить оцепенение и взять под контроль страхи. Совсем переживать, конечно, не перестала, столб дыма и пепла за спиной этому не способствовал. Но Гаранин – умный мужик, наверняка нашел выход и спасся.

И меня найдет, главное только, как он просил, никуда не вляпаться.

Благотворно на моем настроении и состоянии сказался открывшийся вокруг простор невысокого гористого плато. Только сейчас я поняла, насколько давили на меня стены каменного города. И это было странно: я полжизни провела на научных станциях и в лабораториях, иногда месяцами не видела неба. Наверное, проблема не в самом городе, а в его жителях и скуке. На станциях-то у меня была работа!

Аборигены коллективно и массово спасались бегством, из города хлынуло настоящее полчище разнокалиберных арениев. К моему приятному удивлению, они догадались бежать не совсем налегке: многие пауки несли на спинах большие серые тюки, наверное, с запасами.

Вскоре стало ясно, что я поспешила ругать аборигенов. Происходило не паническое бегство, а организованное отступление на заранее подготовленные позиции. Сильно удаляться от вулкана не стали, остановились около черного конуса среди невысоких скал, в которых пряталось живописное озеро насыщенного бирюзового цвета. Окрестные склоны заполонил низкий, заплетающийся по камням кустарник, похожий на земную ежевику, кое-где проклевывались более крупные растения. Сквозь зелень серела светлая порода и зияли черные прорехи пещер, в которых друг за другом исчезали грузовые арении. А пассажиры устраивались в многочисленных прогалинах вокруг озера, одну из которых заняли и мы.

Сейчас, на открытом пространстве, особенно бросались в глаза три обстоятельства. Во-первых, общая немногочисленность городского населения, которое насчитывало в лучшем случае пару тысяч человек. Во-вторых, среди беженцев не было не то что детей – даже подростков, только взрослые. Ну и в-третьих, обращало на себя внимание по-настоящему ничтожное количество женщин, большинство из которых, к слову, были беременны. У меня сложилось впечатление, что женщин наберется едва ли сотня, и тут уже стоило говорить о пропорции не один к десяти, а еще меньше.

Возможно, отступление осуществлялось в двух направлениях, и детей с другими женщинами отвезли куда-то в другое место. Но, насколько я могла видеть, арении, выныривая из многочисленных городских ходов, вливались в единый общий поток. Еще детей могли вывезти раньше, но это предположение тоже выглядело недостаточно убедительным: в спешке всегда что-то забывают, ну хоть кого-то я должна была заметить! Не в тюках же они тащили младшее поколение, правда! Или в тюках?..