– Где-то вон там… – сообщил он, указав на светило. – Чуть правее того пятнышка…

Ну не проходимец ли? Пятна он видит на Солнце!

– И наездов не было?

– На кого?

– На тебя.

– Не-ет… Кому наезжать-то? Всю верхушку пирамиды сгребли – и под суд. Такая кутерьма поднялась, что про меня никто и не вспомнил даже. Да мне и самому, честно говоря, не до того уже было. Лежит себе свидетельство – ну и пускай лежит! Ладно еще не выбросил – документик-то, согласись, забавный… И вот годочка этак пол назад приходит мне бумага. Не бумага – фирман! С печатями и водяными знаками… Оказывается! Все владельцы, даже такие малоземельные… Пардон! Такие малосолнечные, как я… Образовали акционерное общество! И выставили счет за освещение и обогрев!

– Кому?

– Всей планете.

– И их не послали?

– Пытались послать. Но там такие ребята! Президенты, олигархи… Думаешь, почему сейчас в политике черт знает что творится? Именно поэтому… Одни страны согласны платить, другие нет. Просто не говорят никому, чтобы население не волновать…

– Так ты теперь миллионер?

– Ну это смотря в какой валюте… Все-таки пять соток, согласись, не так уж и много. Но через месячишко… – Лицо Пети приняло мечтательное выражение. – Через месячишко – да. Официально вхожу в совет акционеров – и пошло оно все прахом! Работа, начальство… Эх и погуляем, Глебушка! Где-нибудь в Лас-Вегасе…

Мне оставалось лишь понимающе покивать.

– Ну а пока, – язвительно заключил я, – деньжонок у тебя не густо, и ты, разумеется, не откажешься, если я заплачу за выпивку?

– Разумеется, – с достоинством ответил Петр. Затем ни с того ни с сего встревожился и, зорко оглядев аллею, подался ко мне. – Только между нами… – поведал он жутким преступным шепотом. – Владеть хотя бы квадратным метром солнечной поверхности – дело опасное. Ой, опасное…

– Криминалитет? – догадался я, тоже понизив голос.

Петя отстранился и посмотрел на меня с недоумением. Пришлось пояснить:

– Ну там… делиться заставят… Выкрадут… для выкупа…

Он улыбнулся моей наивности.

– Все-таки ты, Глебушка, не от мира сего, – грустно подытожил он. – Пока бабла в наличии нет, пока оно только еще ожидается, никто на тебя не наедет. Нечем еще делиться! Но даже если появилось… Существует определенный порядок. Первой приходит наложка. За ней – менты. И лишь потом криминалитет… А я что, против? Пусть приходят. Договоримся как-нибудь. И те, и другие, и третьи – люди вполне вменяемые…

– А кто невменяемый?

То ли мне показалось, то ли в Петиных глазах действительно мелькнул испуг.

– Террористы, – отрывисто известил он. Лицо осунулось, стало скорбно-жестоким. – Вспомни одиннадцатое сентября…

– А при чем тут…

– При том что в башнях-близнецах девять акционеров накрылось… Девять! Да каких! Не чета мне. Ради них и взрывали…

Совсем застращал.

– Иди ты к черту! – искренне сказал я, ощутив тем не менее холодок под ложечкой, а заодно и досаду на самозабвенного враля Петю.

– Я-то пойду, – зловеще хмыкнул он. – Только ты, смотри, за мной не увяжись…

– В смысле?

– В прямом! Сидишь тут со мной, беседуешь… А они, может быть, подкрадываются уже! Понимаешь, мы для них – враги рода людского…