– Не вполне. Посмотрите сами.

Кордюаль откинул обложку, пролистал первые страницы, и его взгляд мгновенно помрачнел.

– Что вы ищете?

– Я хочу понять. Спустя месяц, в начале июля, вы связались с окружным судом Бобиньи и отослали запрос на предоставление этого досье, в котором содержится стенограмма судебного процесса Рамиреса. Итак, вы с Кодроном по-прежнему были в деле. Вы так и не отступились, только сделали вид и продолжили расследование своими силами.

Его собеседник медленно закрыл папку:

– Нет. Я всего лишь просмотрел копию дела в личном порядке, а потом уничтожил ее.

– Не рассказывайте мне сказки, лейтенант. Рамирес был настоящей мразью, вы не ошиблись, и если бы Бюро действительно поверило тому, что говорил Анатоль Кодрон, удалось бы спасти несколько жизней. Раз вы несколько недель спустя запросили это досье, тому была другая причина, а не удовлетворение личного любопытства. Кто-то подтолкнул вас. Кто-то, не желающий сдаваться.

Кордюаль подобрался в кресле, смирившись:

– Анатоль хорошо знал малышку. Видели бы вы, в каком он был состоянии, когда она исчезла! Прямо бешеный пес. В последнее время он просто на дух не выносил преступлений, ему действительно пора было на пенсию. Но это исчезновение стало для него личным делом. Вы не знаете, что такое убеждения, которые накапливает старый коп к концу карьеры. И ощущение, что он уходит побежденным… Анатоль не мог заставить себя жить спокойно, когда малышка, возможно, попала в сети какого-то маньяка и ее держали пленницей.

Он отхлебнул кофе, Николя последовал его примеру.

– Анатоль был убежден, что Рамирес в этом замешан тем или иным образом. А раз уж Бюро плюнуло на этот след, он начал вести слежку самостоятельно. В бильярдном клубе его больше не видели, хотя он говорил жене, что ходил туда. Я думаю, он засел в засаде где-то рядом с тем домом и наблюдал за передвижениями мерзавца.

– Вы думаете? Вам он ничего не рассказывал?

– Нет, он не хотел меня втягивать больше необходимого, чтобы я не влип в неприятности. Кроме того случая, когда ему пришлось ко мне обратиться, чтобы заполучить то самое судебное дело, – он знал, что у меня там хорошие связи. Он решил покопаться в личности Рамиреса. И я ему помог в последний раз. Я отправил запрос в окружной суд, слегка растянув сроки расследования, которое мы открыли в мае, получил копию и отдал ее Анатолю. Он ее унес. Несколько дней спустя бедняга скончался от сердечного приступа.

Николя переварил информацию, запив ее несколькими глотками кофе. Эта копия должна была где-то остаться. В доме Анатоля? Потом он спросил:

– Никто другой к этому досье не прикасался?

– Насколько я знаю, нет.

– Имя Франка Шарко вам что-либо говорит?

Кордюаль покачал головой:

– А должно?

– Два человека извлекли копию дела из архива суда: вы и один из наших лейтенантов, но он получил ее только вчера. А Франк Шарко, который работает у нас, был в курсе некоторых содержащихся в нем деталей до нашего запроса в суд. Значит, он точно знаком с вашей копией.

– Ну что я могу сказать? Может, он знал Анатоля?

Николя допил последний глоток и поднялся: