Он ткнул пальцем в скорпиона на левой руке князя. Тот поднял руку, сжимая кисть в кулак. И неожиданно улыбнулся, разглядывая черненое золото, обхватывающее три фаланги.

— А… Ты изменил траекторию моего перемещения? Умно! Вот почему я с утра чувствовал в металле странную тяжесть…

Со стороны выглядело так, будто он не понимает опасности положения, в котором оказался. Он был спокоен, беспечен и даже почти весел.

— Ничего личного, — протянул предатель. — Но миром темных должен править истинный темный. А миром светлых — светлый, — с медоточивой улыбкой прибавил он в конце.

— Что ты имеешь в виду? — приподнял бровь Дариэн.

И вдруг лицо Сольмира презрительно скривилось, увеличивая морщины и показывая истинную ярость, которую он столько времени скрывал:

— Вы — позор для Кровавого заката! Дурная кровь, как и у вашего отца! Влюбились в светлую девку, превратились в тряпку! Пыль у ее ног! Как последний дворовый щенок!

Колдун ткнул пальцем в Эленику, напряженно замершую в двадцати шагах от них.

Тишина нависла над полем. Леонарел перевел удивленный взгляд на бывшую жену, но тут же спохватился и крикнул, делая несколько шагов вперед:

— Закрой рот или думай, что говоришь, Сольмир, а то тоже не уйдешь отсюда живым.

Старик пожал плечами, даже не посмотрев на молодого правителя светлых.

Эленику снова затрясло. Взгляд повелителя Хаоса стал опасно-мрачным.

— То, что он не уйдет отсюда живым, ясно и так, — протянул Дариэн, не сводя глаз с когда-то верного слуги.

— Это не вам решать, — бросил Леонарел, вынимая меч из ножен. — Если вы еще не заметили, то вы окружены и скоро умрете.

— Что ж, возможно, — спокойно ответил князь Хаоса, словно обсуждал погоду. — Но имейте в виду, что я унесу с собой каждого, кто здесь присутствует.

Он обвел рукой сотню солдат, что молчаливо наблюдали за этой сценой, ожидая приказа своего командира.

— Вы к этому готовы? — спросил Дариэн, и «серебряная сотня» зашевелилась.

Конечно, ведь каждый из них хотел жить. Все они думали, что сегодня война закончится, и они вернутся домой. Ведь победить нужно всего одного человека. Только они забывали, что этим человеком был Дариэн Астард. Один из величайших магов Кровавого заката.

Люди стали нервно переглядываться, пока не услышали голос Леонарела:

— Он бредит. Не слушайте, — и, подняв меч, стал приближаться к князю Хаоса. С удивлением и все возрастающим страхом Эленика увидела, что от воинов отделился и встал рядом с ее бывшим мужем десяток самых хорошо-вооруженных бойцов.

Волна презрения лизнула ее сознание: Леонарел и не собирался драться с Дариэном один на один.

Князь Хаоса даже бровью не повел на этот выпад. Он повернулся к наступающему светлому и спокойно сказал:

— Я не стану драться с вами на мечах, Леон. С тобой одним — возможно. Даже с твоим десятком. Но не с той сотней, что сменят ваши трупы.

Его стальной голос резанул слух, заставив Леонарела и его солдат на миг замереть.

А затем князь Хаоса присел, согнув колени, и провел ладонью с кольцом над травой.

Вокруг повисла мертвая тишина. А затем от травы повеяло едва заметным дымком. Светлые замерли. А старый Сольмир довольно усмехнулся.