– Я. Обрушил скалу и запустил в тебя камни, чтобы догоняли и гнали как раз поглубже в лес, это было раз плюнуть. Зато мы здесь, – вдруг ответил он, а я от неожиданности даже повернулась в его сторону. Но почувствовала, что лжет. И он подтвердил догадку, тут же переспрашивая: – Ты ведь чуешь колебания моих эмоций?

– Нет, не чую, – соврала и я.

– Вот мы и обменялись проверками. Нет, я бы не подверг тебя опасности, я не нанес бы тебе добровольно даже одной царапины. И ты это прекрасно знаешь, княжна, – он снова позабыл о моем имени. – Кстати, что у тебя со спиной? Я почувствовал, что тебе больно, когда ты рванула в тот угол, который точно не является от меня спасением.

– Ничего, пара синяков. Несколько камней я все-таки пропустила. Нам давно пора спать, но спать негде, – я поморщилась.

– Сними рубашку и покажи. – Он плавно поднялся на ноги и шагнул в мою сторону. – Я сказал, покажи мне, что нет ничего серьезного. Или мне силой ее стащить? Так я могу. В последнее время я сам себя удивляю, на что стал способен.

Угроза мне не понравилась, но под ней скрывалось волнение. Потому я решила не спорить. Отвернулась от него и подняла рубашку вверх, чтобы он убедился – синяки не опасны, только болезненны. Вздрогнула, почувствовав на коже кончики его пальцев. Но дыхание перехватило, когда к саднящему плечу прижались прохладные губы.

– Что вы делаете? – мой шепот прозвучал сдавленно.

– Исцеляю.

– Драконы умеют лечить поцелуями?

– Нет. Но почему бы не попытаться?

Я отпустила ткань и даже зачем-то начала заправлять рубашку в штаны, но Элвин не позволил: он снова схватил меня за запястья, вздернул руки вверх, а рубашку стащил через голову. Тут же обнял меня сзади, не позволяя прикрыться, и развернул к шкурам. Я упала вниз, поддерживаемая сильной рукой, но и не вскрикнула – меня переполняли такие чувства, что воздуха не хватало даже на полноценный вдох.

Элвин превратился в какое-то животное – неразумное, ласковое, хотя и непредсказуемое. Уложив меня на живот, он вновь принялся целовать мою спину, замирая на каждом прикосновении и с нескрываемым удовольствием шумно втягивая ноздрями запах. А я плавала в противоречивых эмоциях, но и сама начала терять остатки рассудка.

– Милорд… Элвин! – позвала я из последних сил. – Ты не в себе…

– Так я как раз в этом недавно и признавался, – прошептал он мне в шею. – Я уже давно сошел с ума, но сейчас вдруг стало проще. Всегда проще, если перестаешь сопротивляться.

Он скинул сюртук и собственную рубаху стянул одним рывком. Прижался грудью к моей спине и застонал, как если бы уже испытывал немыслимое наслаждение. Прижал меня собой, вынуждая и меня почти стонать от очень интимных касаний. Приподнялся немного – и в этот момент я решилась: развернулась под ним, прикрыла грудь одной рукой, а вторую приставила к его плечу, удерживая.

– Остановись, Эл, – попросила, хотя едва могла говорить.

– Останови, – ответил и наклонился ко мне. Но, лишь коснувшись губ, снова приподнялся и посмотрел в глаза. – Я устал воевать, Айса. У меня больше нет сил на то, чтобы воевать с самим собой.