Свекровь дала согласие на брак, потому что боялась, что ее сын вовсе не женится. Илья ведь действительно не интересовался матримониальными узами. Ему исполнилось уже тридцать пять, когда он на мне женился, пограничный возраст. Еще чуть-чуть – и начнут косо смотреть: что за мужчина, оставшийся неженатым и бездетным к, например, сорока годам? Или другой ориентации, или больной, или сумасшедший. У нас ведь женщины рассуждают как – если мужчина разведен пять раз к тем же сорока годам или у него пятнадцать детей по всем городам разбросано, то это хорошо. То есть плохо, конечно, но и хорошо – значит, опыт есть, детей иметь может. Ну и каждая женщина надеется, что именно она станет «той самой, ради которой». И даже лестно выйти замуж за ловеласа и удерживать его. Адреналин плюс пребывание в постоянном тонусе. Ирэна Михайловна согласилась с выбором сына и была даже рада первое время. Но потом решила, что есть более достойные кандидатуры в невестки. Тем более что рейтинг сына, женившегося и вскоре ставшего отцом, лишь вырос.

Мы с Ильей поженились по любви. Одинаково смотрели на жизнь, пусть и с разных сторон – я с более прагматичной, он оставался романтиком. Но у нас были одинаковые вкусы, чувство юмора и, что немаловажно, ценности. Что такое хорошо, а что такое плохо – важный вопрос для брака. Если у людей одинаковые критерии, они точно уживутся. Если есть хоть малейшие расхождения – кого и за что считать подлецом, как реагировать на предательство, ложь, испытывать ли чувства благодарности, верности, привязанности и ответственности, – тогда не стоит и начинать.

Я училась, работала. Моя мама тогда жила дома, я ее еще не забрала в Москву – до этого было очень далеко. Свекровь приезжала по выходным лишь для того, чтобы сообщить, что я все неправильно делаю – не так готовлю, не так за ребенком ухаживаю. Но я на нее даже не обижалась, просто слушала вполуха. После рождения Насти мне стало легко. Не знаю, как объяснить. Легко жить, легко все выдерживать, успевать. Илья говорил, что меня будто подменили и я вдруг стала похожа на Нинку. А мне просто хотелось бежать в разные стороны одновременно, причем с удовольствием. Хотелось свернуть горы. Не накатывала апатия, я не чувствовала усталости. Нет, крылья у меня не выросли. Скорее, штепсель включили в розетку. Так у меня бывало перед играми, когда гормоны зашкаливают и ты играешь легко, без всякой усталости. Удивительное чувство на самом деле. А тогда, после рождения Насти, я все время находилась в таком состоянии. Почти те же эмоции дает ощущение влюбленности, в первые пару месяцев. А потом все проходит, гормональный фон стабилизируется, и все, чего человек не замечал, вдруг вылезает из всех щелей. Как правило, наступает разочарование, в некоторых случаях – депрессия.

– Что-то ты активная какая-то, – удивлялась Ирэна Михайловна. – Слишком много кофе пьешь. Или таблетки какие употребляешь? Ты же у нас спортсменка – вы же все на допинге с детства.

Я тогда даже ходить спокойно не могла – бегала. Без кофе, без допинга. Я улыбалась свекрови, как дурочка из переулочка, и показывала шкафчики – кофе в доме просто не было. Я не дерзила ей, не отвечала, когда она говорила очевидные глупости или пыталась меня задеть. Мне было хорошо. Я свято верила в то, что мир прекрасен, все люди – замечательные, а проблемы решатся сами собой. Кстати, все так и получалось – будто падало мне на голову. Нужна коляска для Насти? Как раз знакомая по детской площадке отдавала свою, почти новую. И даром. Санки? Пожалуйста – соседка принесла. Одежда? Еще одна подруга купила и не угадала с размером. Илья зарабатывал стабильно. Вот тогда я и наняла для Насти нянечку. Бабу Нюсю. Она мне тоже на голову свалилась, причем в прямом смысле слова – соседка, жила двумя этажами выше. Мы сталкивались в лифте или во дворе, иногда в магазине. Баба Нюся, кстати, терпеть не могла мою свекровь, а вот Илью обожала. Всегда про него спрашивала.