– Это тебе кажется только, – сказал Аксён. – Так прожить тяжело. Ты бы уже через неделю завыл и сбежал. Даже на нашем разъезде лучше.
– Наш разъезд – это дыра просто. Я, когда вырасту, стану…
Тюлька принялся рассказывать, кем он станет. В этот раз он собирался в машинисты, хотел поездить, посмотреть, как там все, может быть, даже за границу.
Аксён повернулся к теплу спиной, живот всегда мерзнет гораздо меньше, слушал. Ему было, конечно же, неинтересно, он это уже сто сорок раз слышал, менялись только профессии. Но в сентябрьском номере «Прикладной Психологии» было написано, что младших надо слушать. Это создает в них уверенность в том, что они нужны. Там еще было много полезных советов, умный журнал, жаль, выкидывают редко.
Тюлька рассказывал и рассказывал, так что очень скоро Аксён перестал понимать, о чем именно идет речь, а когда между лопатками стало горячо, Аксён ойкнул и вернулся в мир.
– …Там такая селедка, что просто некоторые даже часть языка по ошибке откусывают, – сказал Тюлька.
– Где такая селедка?
– В Исландии, где еще. Там день селедки проходит каждый год, они ее глотают не жуя.
– Ты же машинистом хочешь стать?
– Ну да, – подтвердил Тюлька, – машинистом…
– Поезда в Исландию не ходят – это остров.
Тюлька нахмурился.
Аксён поднялся.
– Ладно, пора к ночи собираться, – сказал он. – День кокнули. Будем ужинать и спать, я устал, как двадцать негров.
– А я – как собака, – вставил Тюлька.
Аксён вооружился топором и направился к деревьям, надо было наломать лапника – на голой земле даже летом лучше не спать, не то что в марте. Елки были непривычные, мягкие, с запахом и круглыми шишками поверху. Аксён подумал, что это, наверное, кедр, он рос по самым глухим местам и иногда даже дарил орехи.
Других елок вокруг не наблюдалось, Аксён пожал плечами и нахлопал мягкого и душистого кедрача, рассудив, что человек – венец природы и природа должна ему служить. К тому же немного и надо.
Лапник был душистый и пружинил, как перина, Тюлька сразу принялся строить из хвои гнездо, а Аксён набрал еще кедра, уже для себя. Потом занялся ужином.
Карпы уснули, оранжево поблескивали в отблесках костра, казались отлитыми из меди. Чистить чешую Аксёну было лень, поэтому он поступил просто – выпотрошил, промыл, посолил изнутри, насадил на острые пруты и поставил с правой стороны костра, где появились первые угли. Почти сразу запахло рыбой.
– Картошки бы хорошо, – Тюлька сладко понюхал воздух, – или грибов…
– Без грибов обойдешься. – Аксён отправился еще за дровами.
Когда он вернулся, карпы были уже готовы, чешуя встопорщилась и кое-где отстала, глаза выкипели, а плавники обуглились. Тюлька смотрел на них с кошачьей жадностью и громко бурчал животом.
Аксён достал из рюкзака пластиковую миску и сгрузил в нее рыбу, Тюлька тут же накинулся на карпа и принялся разбирать голову, чмокать, обсасывать косточки. Аксён вдруг подумал, что есть ему совсем не хочется. И огонь, от него болели виски.
– Ты давай, жуй, а я схожу… Березового сока поищу…
– Рано же еще.
– Не, как раз. Надо большое полено найти, чтобы до утра… А ты давай, ешь, не стесняйся…