Черт! Она вспомнила, что у нее дома в шкафу лежит дробовик. Сэнди никогда раньше ни о чем таком не задумывалась, но она могла бы вернуться на ранчо, взять дробовик мужа, снова приехать сюда и, выманив Дика из прицепа, пристрелить его. Бабах! А потом спрятать тело где-нибудь на кукурузном поле, и его до весны никто бы там не нашел.

Сэнди вздохнула. Нет, это не для нее. За всю жизнь у нее ни разу не возникало желания причинить кому-то вред. Но и сдаваться она тоже не собирается. Она еще поборется.

Уэзер и Лукас ели равиоли, купленные на итальянском рынке. За едой Дэвенпорт рассказал о своей поездке в Колфакс.

— Еще раз повтори для меня самый конец, — попросила Уэзер. — Про месть, про «око за око».

— Ничего, мы его найдем, — махнул рукой Лукас. — Этому типу недолго быть в бегах. Его ищут слишком много людей. Всем, кто участвовал в перестрелке с налетчицами, я велел не терять бдительности.

— Ты думаешь, что он придет и за тобой? — спросила Уэзер.

— Вряд ли, — ответил Дэвенпорт, но после короткой паузы добавил: — Не знаю. Может быть. Он настоящий придурок. Нам всем просто нужно быть начеку. Небольшая предосторожность не помешает.

— Так вот почему у тебя под стулом лежит пистолет… Ничего себе, «небольшая предосторожность».

Лукас не донес до рта вилку.

— Извини, — произнес он. — Но это действительно не слишком серьезно. Думаю, его скоро поймают.

Раннее утро в «Блэк Уотч».

Энди Стадик вошел через входную дверь, на ходу снял перчатки, расстегнул пальто и, пройдя мимо барной стойки, решительно направился в кухню, где вытащил из кобуры пистолет. Особой необходимости в этом не было, скорее он сделал это по привычке.

Стадик был невысокого роста, с острой макушкой. Волосы коротко подстрижены, глаза слегка навыкате. На кухне он кивнул повару, нарезавшему лук для фарша, обогнул стойку со сковородками и кастрюлями, не обращая внимания на посудомойку-мексиканку, и вышел в заднюю дверь.

В подсобке, с ее лампами дневного света на потолке, было прохладно. Здесь высились картонные ящики с пустыми пивными бутылками, коробки с бумажными полотенцами, туалетной бумагой и банками кетчупа, а также мешки с картофелем. Помещение пропахло мокрой бумагой, картошкой, луком и сигарным дымом.

Деймон Харп сидел, вытянув ноги, на одном из двух красных пластиковых стульев — в летчицкой куртке, потертых «левайсах» и бордовых ковбойских сапогах с серебряными мысками, — и молол зубами жевательную резинку.

— Чего ты хотел? — спросил Энди и встал, сунув руки в карманы.

— У нас проблема. — Харп положил ногу на соседний стул и подтолкнул его по бетонному полу к полицейскому.

— Я ничего не желаю слышать ни о каких проблемах, — заявил Стадик.

— Что поделать. — Харп пожал плечами.

— Чувак, мне противно даже видеть тебя, — сказал Стадик. — Войди сейчас сюда наши гады из внутренней безопасности, считай, что мне хана. Я бы и моргнуть не успел, как был бы на пути в Стиллуотер, в тамошнюю тюрягу.

— Я не мог иначе. Дело важное. Садись, черт побери.

Стадик перевернул стул и, сев на него верхом, положил руки на спинку.