Лучник что-то крикнул, но крик оборвался на середине: его голова развалилась надвое. По высоте и углу удара Та-рога узнал Визга. Кровь и мозги хлынули вниз по плечам лучника, и труп осел на землю. Но тут к Охотникам подбежали около дюжины человек с поднятыми мечами и палицами. Остальные набегали следом. Глаза их горели, странные рты сжались в тонкие линии.

Первому из подбежавших Визг рассек горло. Алая кровь, брызнувшая из раны, тут же окутавшейся паром на холоде, оставила жирную кляксу на рукаве его костюма, и еще один из людей обрушил палицу на движущееся в воздухе красное пятно. Хрустнула кость. Визг упал на спину. Та-рога резко развернулся, вогнав лезвия в мягкое брюхо человека. Поразительно, но человек вновь вскинул палицу. Даже истекая кровью, даже умирая, он не прекращал боя!

Рывком высвободив лезвия, Та-рога подхватил Визга и поволок прочь от нападающих. Их вожак что-то крикнул, и люди встали плотным кольцом, лицами наружу, ощетинившись мечами и палицами – даже не глядя на тех троих, что истекали кровью у их ног.

Бой, завязанный по причине некомпетентности, не мог считаться Охотой. Охота была провалена. Оставалось одно: отключить камуфляж, биться и умереть, сохранив честь. Но Та-рога уже не думал ни о чести, ни об Охоте. Он был до глубины души удручен тем, как глупо, как жестоко недооценил этих созданий.

Визг, отступая, попятился назад. Та-рога последовал его примеру. Люди подняли оружие и бросились за ними, оскалив зубы, громко и яростно крича что-то на своем тарабарском языке. Сделав несколько шагов, Визг развернулся и бросился бежать, прижимая к груди поврежденную руку. Та-рога стиснул в кулаке стрелу, торчавшую из бедра, и – в довершение всех прочих унижений – побежал следом.

Воины бросились в погоню, следуя на звук шагов, но топот бегущих почти сразу стих. На земле впереди, вдали одна от другой, сверкали огнем несколько странных зеленых клякс в окружении брызг, но и они в самом скором времени высохли и исчезли из виду. В густой тени деревьев никто не мог разглядеть, в какую сторону ушли незваные гости. Ярл приказал прекратить погоню, и все вернулись в лагерь, чтоб осмотреть место нападения.

На земле нашлись следы – отпечатки ног, только слишком большие и странные на вид, чтоб оказаться человеческими. У корней большого дерева, неподалеку от тел трех погибших, мерцала лужица жидкого зеленого огня.

Ярл сосчитал стрелы Хельты. Одна торчала в дереве, вторая – с погнутым острием – валялась на земле, а третьей не хватало.

Стельгар присел над зеленой лужицей и осторожно тронул ее пальцем.

– Что это? – спросил Бьярке.

Стельгар только плечами пожал.

– Хельта потерял стрелу. Он в кого-то попал.

– Это драуг, – встревоженно сказал Гэйр. – Должно быть, кровь драугов зеленая!

– Драуги не носят оружия, – возразил Стельгар, переместившись к убитым. Череп Хельты Лучника был рассечен надвое, на горле Трэйна зиял чистый разрез, а Стэну Безрассудному проткнули брюхо парными мечами. – И к тому же не прячутся.

– Их было двое, – сказал Бьярке, указывая на странные следы под деревом и к востоку от него. – Один сидел здесь. Другой пришел оттуда.