Одноглазый вновь перевел взгляд на обесчещенных яутжа и задумался. Пожалуй, Та-роге и Визгу еще можно было дать шанс искупить вину – продемонстрировав выдающееся мастерство либо погибнув как подобает. Трофеев им не видать, но они могут смыть свой позор.

– Люди, на которых вы охотились, вскоре войдут в деревню. Их вчетверо меньше, чем ее обитателей, – заговорил Одноглазый. – Охотник, достойный собственной крови, мог бы выйти на бой и встать лицом к лицу с дичью без оружия, без брони, не скрываясь. Охотник, достойный собственной крови, мог бы даже победить… а если нет, то погибнуть достойно.

Не успел он закончить, как Та-рога и Визг вскочили на ноги.

– Но вы не сорвете Охоту Ката-ну, – добавил Одноглазый. – Помешаете ему – и я отвезу ваши головы вашим отцам и поведаю им о вашем бесчестье.

Та-рога застегнул костюм и принялся избавляться от брони. Визг, орудуя уцелевшей рукой, старался не отстать от него, его клинки загремели по полу. Одноглазый молча наблюдал за их искренне серьезными приготовлениями. Шанс выжить был у каждого: оба были ранены, но техникой боя владели мастерски.

Он собирался подвести корабль поближе к позиции Ката-ну – так будет удобнее замести следы. Заодно это поможет удержать двух обесчещенных Охотников от преждевременной атаки. Про себя он уже решил, что больше никогда не поведет учеников в мир людей. Охота на людей – игра для опытных и умелых воинов.

Скьёльдова твердыня стояла на вершине невысокого холма, покрытого первым снегом. Сын Меча и его воины шли через поля поникшей озимой ржи, мимо опустевших домов и хозяйств. Повсюду были видны следы осады – трупы людей, гнилые лошадиные туши, остатки больших погребальных костров, обугленные кости, торчавшие из снега. Стельгар указал на длинные полосы примятых колосьев ржи и ячменя: здесь явно тащили что-то тяжелое, и следы вели к крепости. На стенах дома, у которого они остановились, обнаружилась запекшаяся кровь, засохшее дерьмо и блевотина и прилипшие к ним клочья одежды. И ни единой живой души…

Когда впереди показалась крепость, снег повалил гуще, пушистые хлопья укрывали землю белым ковром. Никто не охранял высокую бревенчатую стену, тяжелые створки ворот были открыты настежь. Над стеной высилась серая безлюдная башня, и окна ее были темны, точно пустые глазницы.

В сотне шагов от стены Ярл обернулся и оглядел своих союзников – своих друзей и братьев. Те смотрели настороженно, но страха не было видно ни в ком. Кто бы ни ждал впереди – невидимые великаны, безумцы, драуги, – эти люди не дрогнут.

– Похоже, скрытность здесь ни к чему, – сказал Ярл. – Мы пришли взять крепость и возьмем ее. Держитесь вместе, пока мы не поймем, что нас ждет. И берегитесь призрачных теней в воздухе.

– Пусть они нас берегутся! – откликнулся Торальф.

Воины дружно осклабились, и Ярл воспрянул духом. Что может быть лучше, чем идти в битву с умелыми воинами, сплотившимися против неведомого врага? Победят они или умрут – в любом случае их ждет награда.

Тут за стеной крепости кто-то закричал. К хриплому воплю присоединился второй, третий, целая дюжина и еще вдвое против того – столько, что и не счесть. Бессловесные крики боли, или ярости, или голода – голоса безумия и горя взлетели к небу, точно волчий вой.