— Слышь, Зин, — сказала я, — вроде у тебя есть на продажу мопсята?

— Издеваешься, да? — заорала подруга. — Опять восемь штук, как по заказу!

— Сделай милость, имеется у меня приятель, хороший парень, хочет жене на день рождения собачку подарить, но понимаешь, какое дело: в милиции работает, оклад маленький… Будь другом, отдай ему мопсенка даром!

— Да я ему заплачу сама, лишь бы взял, — взвыла Зинаида.

— Вот этого не надо, он знает, что твои щенки дорогие и ты идешь на уступку только ради меня!

— Ага, — сказала понятливая Зина, — он около тебя сидит?

Я сунула Генке трубку и уставилась в окно, поджидая, пока тот завершит разговор. Наконец парень, записав адрес, повернулся ко мне:

— Ну, спасибо тебе, Лампа, вовек не забуду.

Я хмыкнула. Вот налицо случай, когда погоня за двумя зайцами принесла успех. Зинка счастлива, и Гена доволен.

— Завтра же поедем и возьмем щенков!

— Щенков?

— Да, эта Зина сказала, что мопсы стайные собачки, поодиночке не живут, болеть начинают, поэтому она, так уж и быть, даст двух сучек.

Кстати, нам Зинаида под тем же предлогом всучила Мулю и Аду. Хотя на самом деле рассказ о «стайности» мопсов типичная развесистая клюква, просто Зинка жаждет раздать побольше отпрысков.

Генка вновь схватил трубку и заорал:

— Верунчик, ты все злишься, что я в воскресенье работал? А между прочим, твой плохой, невнимательный муж приготовил тебе сюрприз!

Оповестив любимую женушку о подарке, Генка излил на меня поток благодарностей.

— Ну, Лампа, ну удружила, ну выручила. Имей в виду, если тебе чего понадобится, только свистни.

— Уже, — сказала я.

— Что? — удивился Юров. — Что уже?

— Уже свищу.

Генка подозрительно уставился на меня:

— Ну?

— Поищи в милицейском компьютере информацию о господине Подольском Викторе Климовиче по кличке Бешеный.

Юров так и подскочил:

— Зачем?

— Очень надо!

— Послушай, Лампа, — завел Генка, — это…

— Генчик, — проникновенно сказала я, — Зинка может и передумать, представь, что с тобой сделает Верка, если со щенками облом выйдет! Собаковладелицы дамы капризные, сейчас согласилась, а вечером откажет…

— Шантажистка, — прошипел Генка.

Потом он встал, запер сейф, предварительно засунув в него папки, взятые со стола, и вышел в коридор. Услыхав, как снаружи в замке проворачивается ключ, я улыбнулась. Генка четко соблюдает все правила, он службист, дотошно действующий по инструкции. Но сейчас он нарушит все предписания и притащит мне все нужные бумаги, потому что Верку он боится больше, чем своих милицейских начальников. В конце концов, самое страшное, что может с ним сделать генерал, это выгнать с работы, а вот дорогая женушка способна отравить жизнь капитально.

Через некоторое время у меня в руках появились несколько листочков.

— Спрячь в сумку, — мрачно велел Юров.

Я послушно убрала бумаги и сказала:

— Геночка, будь другом, не говори Вовке ничего!

Приятель кивнул.

— Вот спасибо, — обрадовалась я, — кстати, если твой начальник, майор Костин, узнает про листочки, мне придется сообщить, что я получила их от тебя.

— Иди уж, отвратительная особа, — отмахнулся Генка, — между прочим, за шантаж срок дают.