Глеб

Вчерашняя тусовка не проходит бесследно. С утра раскалывается голова, во рту словно сдохло какое-то большое животное. Сдохло и высохло. Переворачиваюсь на бок со стоном. Едва раскрываю веки, натыкаюсь взглядом на Алю. Сидит напротив, на меня смотрит. Взгляд у нее такой… серьезный. Я в первые мгновения начинаю думать, что накосячил в чем-то вчера.

– Доброе утро, – говорю первым, не в состоянии выдерживать паузу дольше.

– Доброе… – она хмыкает.

Я начинаю вспоминать, где был вчера и что делал. Помню много алкоголя, как звонил ей помню. Стриптиз…

Я прикрываю веки и тут же их распахиваю. Твою мать, там был стриптиз! Сашка устроил Кириллу “подарок”. Сглатываю. Аля поэтому сейчас такая серьезная? Узнала?

– Я накосячил, да?

Она молчит. Чувствую напряжение, витающее буквально в воздухе. У меня, мать вашу, волоски на теле дыбом встают, когда Аля опускает взгляд в матрас. Она что… плакать собирается?

– Ты охренел, Багров?!

От неожиданности дергаюсь, голова снова начинает раскалываться. Удивленно смотрю на Алю, которая прожигает меня разъяренным взглядом. Откуда-то в ее руках появляется мой телефон и она тут же тычет мне его в лицо. Я не сразу разбираю, что там… все же, она решила, что у меня есть способность видеть с расстояния пары миллиметров от глаз.

Аля чуть отодвигает экран, и я фокусирую взгляд на картинке. Там я и… стриптизерша. И ракурс еще такой…

Я этого момента вообще не помню, как не пытаюсь. Знаю, что они танцевали близко, но я их не трогал даже. И на фото я ее не трогаю. Смотрю только.

– Откуда это фото?

Осознаю, что все-таки, его мне на телефон сделали. А я бы точно не стал просить запечатлеть меня со стриптизершей. Я вообще не любитель всех этих танцев.

– Ты у меня спрашиваешь?

Она злится, у меня болит голова. Через два часа нам нужно уже выехать в ресторан. В ЗАГС нас никто не звал. Кирилл сказал, что торжества не будет, фотосессии тоже. Они распишутся и сразу в ресторан.

– Я не знаю, откуда это фото, – говорю честно. – Кто-то из ребят сделал, видимо. Саша может или Боря, хотя он вряд ли.

– Там были бабы… – говорит обиженно.

– Это мальчишник. Если что – меня никто не предупреждал.

– На каждом мальчишнике обязателен стриптиз?

Она не унимается, у меня трещит голова. Я виноват, конечно, по всем, мать его, фронтам. А главное, понятия не имею, что говорить. Аля и так прекрасно знает, что ничего не было. Претензии только к самому факту. У меня в телефоне фото другой бабы.

– Удалим это фото? – спрашиваю.

– Удаляй, – она швыряет мне телефон и слезает с кровати. – Мне собираться пора. Через полтора часа мы должны выехать.

– Есть что-то от головы?

– Топор.

Я смеюсь, хотя вижу, что Аля злится. Вдруг осознаю, что мне нравится, когда она такая, когда коготки свои показывает. Нравится и все. Когда неприступная.

Пока я лежу на кровати, бесцельно глядя в потолок, Аля красится. И дышит шумно. Делает это, разумеется, специально. Чтобы я по одному ее дыханию понимал – недовольна. И я понимаю. Чувствую.

– На вот… а то мне придется сегодня самой с твоими родственниками знакомиться.