Отец Глеба более сдержан. Кивает мне, пожимает руку. Он меня, конечно же, помнит, но виду не подает. Видимо, его жена не знает о том случае, да и Глеб, судя по их рукопожатию, успокоился.

– Я Снежана, – мать Глеба улыбается. – А это мой муж Виктор.

– Приятно познакомиться, – говорю то же самое, что совсем недавно Снежана.

Других слов попросту не нахожу. Хорошо еще, что голос не дрожит, как ненормальный, потому что внутри у меня все трясется от волнения. Сейчас, конечно, уже давно не то время, когда отношения зависят от одобрения родителей, но мне хочется им понравиться.

– Разговор есть, – говорит Глеб отцу.

– Пока есть время, можем отойти, – предлагает в ответ.

– А мы пока по бокалу шампанского выпьем и поговорим, – радостно выдает мать Глеба, подхватывая меня под руку.

Я моргнуть не успеваю, как остаюсь с ней наедине. Мимо проходит официант и она ловко перехватывает два бокала с подноса. Протягивает один мне. Молчит. И я молчу. Пока понятия не имею, что говорить.

– Как тебе с моим сыном? – спрашивает и тут же добавляет торопливо: – Ты не подумай, я в ваши отношения не лезу, просто… Глеб тяжелый мальчик. Сложный. Отстраненный.

– Он самый лучший, – говорю совершенно искренне.

Снежана расплывается в улыбке. Расцветает буквально. Я не знаю об их отношениях с матерью, Глеб никогда о них не говорил, но мне сейчас почему-то кажется, что он для нее – самый любимый ребенок. Выстраданный, что ли.

Не в тему вспоминаются его слова о второй матери. Родной. И о том, что Снежана ничего не знает и не должна. Я знаю их историю и вижу во взгляде этой женщины безграничную любовь к своему сыну. Безусловную. Вопреки всему.

– Ты только сделай его счастливым, – успевает шепнуть мне на ухо, прежде чем к нам подходят люди.

Я отхожу в сторону, потому что подошедших не знаю и говорить нам не о чем. Отхожу поближе к сцене, становлюсь сбоку, чтобы никому не мешать. Осматриваюсь, но Глеба нигде не вижу. Бокал в моей руке становится лишним. Мешает. Пить совсем не хочется. В толпе незнакомых мне людей ощущаю волнение, но лишь до тех пор, пока крепкие руки не обвивают мою талию. Я вздрагиваю, но в нос тут же ударяет его запах, и я расслабляюсь.

– Самая красивая у меня, – шепчет Глеб на ушко. – Прости, что оставил.

– Я тут несколько минут стою. К твоей маме подошли и я решила не мешать.

– Порядок? С мамой.

– Да, она у тебя замечательная. Волнуется.

– Она всегда волнуется.

О том, что он чувствует к своей родной матери мы с ним не обсуждали. Глеб обмолвился, что говорить о ней не хочет и не чувствует себя обязанной с ней видеться, хотя если она изъявит такое желание – пойдет. Женщину обижать не хотелось, ведь она по-своему тоже натерпелась.

– Ну что, рискнем прорваться к молодым? – спрашивает Глеб, увлекая меня за собой.

Через минуту я понимаю, что он имел в виду. Его брат вместе с девушкой в пышном белом платье стоят, окруженные гостями. Кто-то решил подарить свой подарок, другие стоят, чтобы поздравить, а кто-то просто любуется красивой парой молодоженов.

С Кириллом я успела познакомиться ранее, а вот его теперь уже жену вижу впервые. Сейчас она выглядит испуганной. Огромные голубые глаза распахнуты, пухлые губы слегка приоткрыты. Она почти не улыбается, стоит каменным изваянием и смотрит перед собой, пока Кирилл о чем-то разговаривает с подошедшими.