– Из жалости, – серьёзным голосом ответил айвирец. – Мне стало жаль народ, чей король даже не снизошёл до нормальных переговоров. А когда пришло время отвечать за свои поступки и слова… поступил, как трус.

Мы с Маром переглянулись в непонимании. Судя по всему, эта информация для него тоже стала сюрпризом.

– И потому ты заявил, что лично его прикончил? – голос Анхельма звучал ровно, но в глазах горело непонимание.

Тут не выдержала я.

– А разве это не так? – спросила, переводя взгляд с брата на Гервина.

Хельм тяжело вздохнул и, повернувшись ко мне, подошёл ближе.

– Отец убил себя сам. И когда в зал пришли айвирцы, был уже мёртв. Такова правда, Эни. Его прикончила собственная ненависть и вина за совершённые ошибки.

Мар обнял меня сильнее. Сидя в кольце родных рук, я чувствовала, как сильно и резко бьётся его сердце. Наверное, лишь присутствие рядом моего принца и дикая доза успокоительного, влитого в меня Гервином, позволили принять такую правду.

– Эни. – Брат присел на корточки по ту сторону завесы и посмотрел мне в глаза. – Тебе придётся уйти со мной. Я не могу оставить тебя здесь.

Руки Мара сжались крепче, а сам он в одно мгновение напрягся, словно натянутая струна.

– Хельм, я прошу позволения жениться на Эниремии, – сказал он. – Я люблю её. Клянусь, буду защищать до последней капли крови.

Анхельм усмехнулся, бросил взгляд в сторону подошедшего ближе Гервина, и лишь потом ответил:

– Только если Эниремия согласится. Но даже в случае её согласия, свадьба состоится не сейчас. А лишь после окончательного заключения мира, вывода войск и подписания всех соглашений.

Мар с шумом втянул воздух. Ему такой расклад отчего-то не понравился. А я боялась повернуться к нему. Боялась увидеть в его глазах ответ. Ведь поклялась ему, что не сбегу… и эту клятву он мне не возвращал. То есть, если не отпустит, то не смогу уйти с братом, как бы ни хотела. И часть меня, та самая, что не желала расставания, даже надеялась, что Мар оставит меня здесь. Но другая, рациональная, качала головой и была согласна с Хельмом. При всей силе моих чувств к Анмару я понимала, что сейчас должна поступить как принцесса.

Только решилась сказать об этом своему хайту, но тут двери распахнулись, и в зал ввели сонных, ослабленных родителей принцев. И если король ещё пытался идти сам, то его супругу один из конвоиров буквально нёс на руках.

Переговоры продолжились, а нас с Маром временно оставили в покое. Убедившись, что с родителями всё в относительном порядке, Анмар повернулся ко мне и тихо спросил?

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Сейчас? – задала я так волнующий меня вопрос.

А он промолчал. Но глаза буквально орали, что он не желает нашего расставания. И готов жениться хоть сию минуту.

– Мы уже совершили с тобой ошибку. И оба виноваты в том, что разразилась война, – проговорила я, обняв его лицо ладонями. – Так пусть теперь наш брак станет гарантией мира. Отпусти меня… Позволь уйти сейчас. И тогда мы сможем хоть что-то исправить.

– Я люблю тебя, Эниремия, – выдохнул он мне в губы. – Для меня даже день разлуки кажется невозможным.