– Дистанция два!

Вновь «машет» крыльями старушка «Стратим».

– Дистанция три!

Поворот штурвала. Через считаные мгновения Ольга Мостовская дернула рычаг, и «гостинцы» полетели вниз.

Эгейское море. В виду Дарданелл. Линкор HMS Indomitable. 10 мая 1918 года

Канониры и пулеметчики замерли, лишь плавно двигая стволы своих орудий вслед смещающимся аэропланам.

Адмирал сэр Джон Де Робек поймал себя на мысли, что есть что-то нарочитое в этом воздушном строю. Строю, в который его зенитчикам так легко целиться. Так, словно не боевой вылет, а парад.

Совсем уж напряженный голос капитана:

– Сэр???

Наступал самый критический момент. Еще минута, и они уже ничего не смогут сделать!

Сэр Джон набрал в грудь воздух, глядя на приближающихся механических птиц уже безо всякого бинокля.

Тут строй русских аэропланов дрогнул и начал распадаться. Торпедоносцы совершили маневр уклонения, расходясь влево и вправо от британской эскадры. А вот бомбардировщики продолжали неуклонно приближаться.

Что происходит??? Русские решили атаковать его эскадру с разных сторон и гидроаэропланы с торпедами сейчас возьмут их строй в клещи? А эти проклятые «Muromets» вывалят свои бомбы прямо им на головы?

Отлично вышколенные орудийные и пулеметные расчеты не шевелились, ожидая приказа, хотя в душе каждый из них наверняка костерил своего ненормального адмирала последними словами за его нерешительность.

Да, похоже, выбора нет.

– Орудия…

И в этот момент строй бомбардировщиков, не долетев до британской эскадры буквально чуть-чуть, начал разворот, показав британцам брюха своих аэропланов. Их бомбовые люки открылись и из двух десятков тяжелых машин вдруг посыпались в море тысячи и десятки тысяч конфетти, цветных бумажных лент и прочей праздничной мишуры, густо украсив воздух веселой мелочью. Из люков уходящих к берегу бомбардировщиков вылетали разноцветные сигнальные ракеты, а с палуб приближающихся русских кораблей вдруг начали взлетать в небо сполохи фейерверков.

И тут адмирал услышал, как вокруг него раздался вопль восторга, его моряки кричали, подбрасывали в восторге свои бескозырки, почему-то обнимались, хлопали друг друга по плечам и что-то одобрительное кричали русским.

– Сэр…

Совершенно ошарашенный капитан Френсис Кеннеди с беспокойством смотрел на адмирала, ожидая чего угодно.

Тот отнял бинокль от глаз.

Да, русская эскадра делает разворот и ложится на обратный курс. Представление закончено. Пока, во всяком случае.

Сэр Джон приказал:

– Отбой боевой тревоги. Я буду у себя.

И пока Кеннеди отдавал приказы и пытался восстановить хоть какое-то подобие порядка, сам адмирал сэр Джон Де Робек шел к своей каюте и думал лишь о том, что ему нужно побыстрее переодеться.

Липкий пот, как казалось ему, пропитал его насквозь…

В небе над Эгейским морем. В виду Дарданелл. 10 мая 1918 года

Когда первая волна эйфории схлынула, командир крикнула:

– Запевай, девчата!!!

И Ольга вновь задорно затянула с того места, где они прервались:

Их полковой строй вновь приближался к эскадре, на этот раз своей. Они шли довольно низко, так что им прекрасно были видны толпящиеся на палубах моряки, которым, конечно же, было известно о том, что в небе идет женский полк. Так что веселье на палубах творилось еще то. Им махали руками, подбрасывали бескозырки, что-то орали, сигнальщики что-то им яростно семафорили, на палубах отплясывали «Яблочко» – в общем, творилось все то, что обычно творится, когда отступает нервное напряжение, когда моряк видит красивую барышню (да разве могут быть летчицы некрасивыми?!), да и вообще, когда матрос получает возможность показать публике всю удаль свою морскую.