— Уже поздно. Ложись… Таймин.
Он привычно запинается, настолько сложно ему обращаться ко мне неофициально. Однако как же ярко вспыхивают его глаза и смягчается тон, когда охотник произносит моё имя!
Благодарно киваю: буду спать там, куда положат. Не может идареанец за один день забыть всё, к чему привык за целую жизнь.
— Если что-то понадобится — только… скажи. — Гай-Ре выдыхает с облегчением и спешно выскакивает из комнаты.
— Спасибо! — вдогонку искренне благодарю я своего спасителя, не сомневаясь, что он устроится спать за дверью и будет слышать каждое моё слово.
Без сил рухнув на кровать, которая окутала теплом, мягкостью и овеяла едва уловимым ароматом, присущим охотнику, я зажмуриваюсь от удовольствия. Как же хорошо… Кажется, такого покоя и радости в этом мире я ещё не ощущала. Именно сейчас я осознала, что всё не безнадёжно в моей судьбе. Как минимум есть тот, ради кого я готова смириться с жизнью на этой планете. И пусть пройдёт не один месяц, прежде чем охотник осмелится хотя бы коснуться меня по собственной инициативе. И, возможно, не меньше года, прежде чем отважится на поцелуй, хотя бы дотронувшись губами до моего лба. Но…
Постепенно я смогу изменить его взгляды в отношении хотя бы одной женщины. Себя! И наступит время, когда мы сможем понимать друг друга и станем действительно близки. Тогда мужчина этого мира научится по-настоящему любить и быть любимым… Наивысшее счастье, когда обретаешь в другом самое близкое существо во вселенной, для нас неизбежно. Засыпая, я чувствую это сердцем. Он ещё не понимает, но уже любит меня. Иначе не смог бы зайти так далеко сегодня. А я… Я точно знаю, что замираю при мысли об одном его взгляде, что больше всего счастлива, когда он рядом. Но говорить об этом рано. Как и о том, что я помню о своей жизни. Но со временем… между нами не будет секретов.
Мой невероятный мужчина… Я мечтала о нём, но только сейчас обрела. Выходит, это правильно, что меня переместило в его мир.
— Гай-Ре, ты уверен?
Укрывшись от всех в тишине своего дома, мы впервые за прошедший год с затаённым напряжением смотрим друг на друга, одолеваемые сомнениями.
— Совершенно.
С нежностью, как это делал лишь он один, мужчина медленно притягивает меня к себе и касается губами лба. Этот жест доверия и любви он впервые позволил себе лишь недавно. Всякий раз в такие моменты моё сердце пропускало удар от той невыразимой нежности, что ощущалась в этом стеснительном идарианце.
— Я хочу быть уверен, что тебе там хорошо. Ведь ты сторонишься моего мира, готова отгородиться от него стенами нашего дома. А где хорошо тебе — хорошо и мне. Я не пожалею.
— Вернуться ты не сможешь…
Мне страшно окончательно поверить в его выбор. Увериться, что решение не продиктовано внушённой ему потребностью жертвовать всем ради интереса женщины.
— Да, я знаю. Меня это не пугает, нет ничего, что бы держало меня в этом мире. Когда услышал о приказе сообщить в первый Дом Счастья о любых странных существах, обо всех необычных женщинах или мужчинах, появившихся на Идариане в последний год, сразу подумал о тебе. И испугался! Если тебя у меня заберут, представь, что станет со мной? Ты — вся моя жизнь. Я даже не помню, что было до нашей встречи в пустыне, словно и не жил я прежде. После гибели отца и до твоего появления я был совершенно одинок.