— Мужья редко остаются в доме надолго. Жёны призывают их по необходимости. Или же вовсе только присылают за дарами, не позволяя явиться лично.

На лицо мне падает капля. Затем ещё одна и ещё… Помня об ужасе испепеляющего жара пустыни, я поднимаю лицо навстречу дождю. Как же прекрасно ощущать эти прохладные, полные жизни капли!

— Вот же! Я ожидал дождь ближе к закату, — удивлённо признаётся идарианец, одновременно подталкивая меня под развесистую крону большого дерева.

— Я — Таймин. Называй меня по имени. Так ты живешь в этом поселении?

— Мужчине нельзя обращаться по имени к женщине, — ответ звучит назидательно. Как если бы Гай-Ре был недоволен плохо выученным уроком. — Так вы точно допустите оплошность. И да — здесь есть мой дом.

Дождь со страшной силой бьёт по листве над нашими головами, рассекая её острыми струями.

— Сроду не видел в этой местности такого ливня, — волнуется охотник. — Мы вымокнем до нитки. Есть у вас другая одежда? Ведь пока некому заботиться об этом?

— Нет.

Тут он прав: Нирваа выделила мне лишь один наряд. Наверняка с расчётом, чтобы я поскорей начала самостоятельную жизнь.

— Я бы пригласил вас в свой дом, там можно обсушиться и сменить одежду, но не решусь. — Гай-Ре мнётся, разворачиваясь так, чтобы своим телом прикрыть меня от косых струй.

— А я бы не отказалась.

— Вот оно как…

И тут же, не давая передумать, идарианец подхватывает меня на руки и срывается на бег. Определённо, у него нет права носить меня на руках, но он предпочёл забыть об этом, прижав, как и прежде, к груди.

— Непогода избавила нас от любопытных глаз. Я надеюсь… Жители должны были разойтись по домам.

Устроив меня возле обогревателя, напоминающего лопасти вращающейся спирали, хозяин крайнего к лесу дома спешно покидает комнату, оставив мне пушистое полотенце и стопочку шелковистой одежды. Такую яркую, дорогую и непрактичную в этом мире носят лишь женщины.

— Если ты обречён остаться в одиночестве, откуда этот наряд? — спрашиваю, не сумев сдержать любопытства, и с трудом стягиваю насквозь влажные лоскуты. Уж точно охотник не отошёл далеко и слышит меня.

— Готовлюсь на случай, если вы решитесь меня выбрать.

Гм…

— Завтра не приходи. Запрещаю… — я сбиваюсь и исправляюсь: — Прошу.

— Почему? — вопрос ожидаемо доносится из-за двери.

— Твою настойчивость заметили. И это принесёт проблемы. Та сестра, что присматривает за мной, запланировала развлечение, где тебе отведена не самая приятная роль.

— А вы там будете? Если это возможность снова увидеть вас, то остальное я смогу вытерпеть.

Для меня он остаётся напарником по тяжёлому испытанию, спасителем, объектом трансформирующей связи, наконец. Для него же я, пусть он и осознаёт мои странности, всё же женщина. И пиетет к ним у него в крови. Он доподлинно знает, что я слабее, что полностью зависима от него, и держит подчёркнуто уважительную дистанцию, каждым своим обращением даёт понять, что я — недостижимая мечта, идол. Но как же он храбр, упрям и решителен, если при этом всё же ищет наших встреч! Кажется, другого такого нет в этом мире.

— Я не уверена, что смогу выдержать это развлечение… — бормочу едва слышно, скорее для себя, чем отвечая ему. — Не приходи. Вообще. Опасаюсь, что меня заподозрят в чём-нибудь… неправильном.