Балтамос ответил не сразу:

— Да. Конечно, я должен. Спи, Уилл, я посторожу. Я не подведу тебя.

Уилл поверил — больше ему ничего не оставалось. Вскоре он снова заснул.

Когда он проснулся, мокрый от росы и продрогший до костей, ангел стоял рядом.

Солнце только вставало, и болотный ландшафт вокруг был словно залит золотом.

Прежде, чем Уилл пошевелился, Балтмос сказал:

— Я решил, как поступлю. Я буду заботиться о тебе — ради памяти Баруха. Я помогу тебе найти Лиру, если смогу, и проведу вас к лорду Азраилу. Я прожил тысячи лет — и, если не буду убит, проживу еще тысячи, но я никогда не встречал никого, кто бы также вдохновлял меня на добрые дела, как это делал Барух. Я много раз оступался, но каждый раз его доброта спасала меня. Теперь его нет, и мне придется искать путь самому. Наверное, я буду иногда заблуждаться, но я все равно должен пытаться.

— Барух бы гордился тобой, — сказал Уилл.

— Я полечу и посмотрю, где мы находимся.

— Лети. — ответил Уилл, — и скажи мне, что там видно впереди. А то эта прогулка по болотам может продолжаться вечно.

Балтамос поднялся в воздух. Он не рассказал Уиллу обо всех своих опасениях, потому что не хотел беспокоить мальчика. Но он знал, что Метатрон, от которого они с трудом скрылись, запомнил лицо Уилла. И не только лицо, но и все что ангелы могут видеть, в том числе то, о чем Уилл даже не подозревает, ту его часть, которую Лира назвала бы деймоном. Мальчик был в большой опасности, и, наверное, Балтамос должен предупредить его, но — позже. Сейчас это было бы тяжело для него.

Уилл, решивший, что быстрее согреется на ходу, чем у костра, который еще надо собрать и разжечь, просто закинул рюкзак за плечи, закутался в плащ и отправился на юг. Он шел по грязной и неровной дороге — а это означало, что сюда заезжали люди. Но плоская равнина простиралась во все стороны до далекого горизонта, так что никакого продвижения не чувствовалось.

Через некоторое время, когда солнце поднялось выше, рядом с мальчиком раздался голос Балтамоса:

— В нескольких часах пути отсюда впереди есть широкая река и город с пристанью.

Я поднялся довольно высоко и увидел что река уходит далеко прямо на юг. Если ты найдешь транспорт, ты сможешь добраться до Лиры намного быстрее.

— Отлично! — воскликнул Уилл, — А эта дорога ведет прямо к городу?

— Она проходит через деревню с фермами, садами и церковью, и потом идет к городу.

— Интересно, на каком языке там разговаривают? Надеюсь меня никуда не запрут из-за того, что я его не знаю.

— Как твой деймон, — сказал Балтамос, — я буду переводить. Я знаю многие человеческие языки. И, конечно, тот, на котором говорят в этой стране.

Уилл продолжал идти, механически переставляя ноги. Но все же он двигался — ведь каждый шаг приближал его к Лире.

Деревня оказалась запущенной: нестройная группа деревянных строений с загонами для оленей и собаки, лаявшие при его приближении. Дым, выползавший из жестяных печных труб, стелился по крышам. Тяжелая земля прилипала к его ногам. Похоже, здесь недавно было наводнение: стены были покрыты грязью до середины дверей, обломки дерева и ржавого железа указывали места, где раньше стояли смытые паводком сараи и веранды.