– В честь Индиры Ганди, что ли? – хмыкнули в трубке.

– Наверно. Значит, отсчитывайте номер буквы по алфавиту и набираете. Только не забудьте про букву «Ё»!

– Чего?

– Когда буквы будете по номерам отсчитывать, букву «Ё» не пропускайте!

В трубке слышались шорох и чертыханье, а еще издалека подрыкивала пантера. Наконец я услышала негромкий щелчок, потом скрип и радостный возглас:

– Ну, елки-палки!

После чего мой собеседник отключился.

Через некоторое время я, дядя Вася и Елена приехали в Управление, чтобы послушать, что скажет тот тип, который по документам числился Петушковым и являлся если не главным во всей этой истории с наркотиками, то, во всяком случае, знал удивительно много.

Дяде Васе пошли навстречу, поскольку он очень помог в этой операции, я увязалась за ним, а Елена сказала, что ни за что не останется одна в компании с Бонни. Несмотря на мои уверения, что Бонни – милейшая собака и кусается очень редко, Елена мне не поверила, а этот негодяй нарочно щелкал зубами, пускал слюни и норовил положить голову ей на колени.

Разумеется, присутствовать в комнате для допросов нам не разрешили, а провели в помещение с одним большим окном, которое выходило не на улицу, а как раз в эту самую допросную, а с той стороны было зеркало, то есть все происходящее очень напоминало американское кино. Еще нам всем выдали наушники.

– Хорошо живут, – шепнул мне дядя Вася, – денег на технику не жалеют. Это, конечно, правильно, а только мы с простой вороной их сделали…

На что я шепотом возразила, что Кайзер – ворона не простая, а очень умная и дрессированная.

Наконец в допросную привели того самого типа, с которым у меня уже давно возникли напряженные отношения. Это он меня похитил и удерживал в магазине, это он держал меня в клетке и пугал своей пантерой.

Сейчас вид у него был не такой нахальный. На скуле багровел здоровенный синяк, но глаза поблескивали хитренько. С виду неказистый такой, но я знала, что он тот еще прохиндей.

– Ну, Петушков, или как тебя там на самом деле, – сказал Виктор Петрович, – давай разговаривать. Взяли тебя с поличным, так что запираться не стоит.

– Ничего не знаю! – тут же заверещал мужичонка. – Понятия не имею, о чем вы говорите! Ни о каких наркотиках понятия не имею, я человек маленький, водитель, что говорят – то и везу. Говорят, корм для кошек – везу корм, говорят, стиральный порошок…

– Не трать мое время, – укоризненно сказал Виктор Петрович, – мы же не просто так в магазин пришли. Мы и про цех в Больших Гусях знаем и там уже побывали. И еще у вас несколько точек есть, и там уже обыски идут. А если ты думаешь, что цвет машины поменял да номера перебил – и мы ничего не поняли, так ошибаешься. Вот смотри…

Он показал планшет, и дядя Вася ткнул меня в бок – наша работа.

– Петушков, знаю, что не ты главный тут, – продолжал Виктор Петрович, – над тобой кое-кто есть, только они в тени остаются. Значит, если не хочешь один за все отвечать, то начинай говорить прямо сейчас. Добровольное признание тебе зачтется. А доказательств у нас полно, так что не отвертишься.