– А вы оставляйте его тут! Пусть помурчит мне котик, сказки порассказывает, песенки попоёт, на тёплой лежанке погреется.

Разумное предложение, переглянувшись, поняли все.

Довольный кот сам запрыгнул на печку, мигом свернувшись калачиком на лежанке.

– А разве тебе, Маркс, не интересно олимпиаду посмотреть? – снизу спросил Егор.

– А чего я в этих спойтивных игйях не видел? Спойт не для меня! – решительно заключил баюн. – Йасстегаи с куйятиной и тёплая лежанка – вот моё пйизвание! А олимпиаду я потом по телевизойю посмотйю.

Улыбчивые китайские девушки продавали бумажные кульки с жареными кузнечиками и жареным рисом, который нужно было есть палочками. Вместо жёлтых хризантем на этот раз всем гостям дарили розовые орхидеи, по одной штучке каждому. Поэтому сегодня трибуны приятно пахли цветами и хрустели жареными кузнечиками. Егор и оба домовых быстро заняли свои места, отпустив Царя Обезьян готовиться к соревнованиям. По крайней мере, он был уверен, что участвует!

Император и монах к этому времени уже были на своих местах. Чуть позже, под восторженный вздох замолкшего стадиона, к ним присоединилась прекрасная юная китаянка в дорогих белых одеждах, со сложной причёской. Её бледное лицо и тонкие кисти рук, выглядывающие из-под длинных рукавов платья, сияли так сильно, как будто излучали свет.

– Ух ты-ы! – присвистнув, сказала Аксютка. – Спросить бы, каким кремом она пользуется?

– А кто это? Наверное, сама Нефритовая императрица? – спросил Егор домового.

– Не, дружище, – дожевав пирожок с капустой, ответил Гаврюша. – Энто та самая богиня Гуаньинь и есть, которая Сунь Укуну обруч на лохматую голову водрузить умудрилась. Не своими нежными ручками, конечно, но идея была именно её. Вот у неё-то мы сегодня и спросим, как же нам обруч тот снять!

Егорка радостно разулыбался и уже практически был готов лезть через все трибуны к великой богине только ради спасения своей старшей сестрёнки от головной боли. Но, конечно, он понимал, что так себя вести нельзя. Да и Гаврюша на всякий случай сжал его руку, типа, сиди, парень, не рыпайся! Невежливо прямо так, без приглашения к самой богине лезть, Китай – страна традиций, тут нахрапом нельзя, только испортишь всё…

Меж тем распорядитель-визирь объявил о начале второго дня соревнований. На этот раз Китайские олимпийские игры должны были начинаться с бега. От германских земель был выдвинут высокий, длинноногий спортсмен с большущими гирями, привязанными к каждой лодыжке.

От Востока присутствовал тот самый мальчик в несоразмерной красной чалме и большущих туфлях с загнутыми носами. Ещё был какой-то изящный спортсмен из Греции и двое низеньких, но очень волосатых грузин в большущих кепках. Обычно кавказские страны славятся борцами, но эти двое почему-то представились как бегуны.

От Китая на дорожку встал Царь Обезьян. Егорка почему-то думал, что тот будет участвовать в прыжках в высоту, где ему действительно не было равных. Но Сунь Укун спешил отметиться везде.

По сигналу все дружно бросились вперёд с такой нереальной скоростью, что, казалось, слились в одну туманную линию. По китайским правилам гармонии нужно было пробежать четыре круга, строго по квадрату. Не спрашивайте, как это и где логика. Это Китай! У них всё по-своему, и мнение чужестранцев их не волнует от слова «абсолютно»…