Внимательно разглядывая ограждение, он и сам убеждался в том, что слова Шутова о его ненадежности были вполне обоснованны. Забор был не слишком высоким, и взрослый, физически развитый человек действительно без особого труда смог бы его перепрыгнуть. А уж вскарабкаться вверх по ячейкам сумел бы и ребенок, тут дрессировщик был совершенно прав.

Вольер предназначался для выгула животных, звери не смогли бы проникнуть сквозь это ограждение. А вот для человека оно не представляло серьезного препятствия.

– Да, загородка, она… она и правда… – мямлил дядя Федя.

– Вот об этом я и говорю, – давил Гуров. – Любой мог перелезть. Поэтому и спрашиваю: может, видел ты в то утро кого-то чужого, незнакомого, кто раньше здесь не появлялся? В общем, кого-то из посторонних.

– Да не видел я, начальник. Вот те крест – не видел. Я утром возле двери дежурю, мне здесь смотреть даже причины не было. Утром артисты приходят, обслуга, монтировщики. Мне их всех впускать-выпускать нужно. Когда мне за вольером следить? Я возле входа смотрел. Возле входа никого подозрительного не было. Разве что вы с этой малахольной приперлись, а больше никого.

– Ладно, я понял. Ты был возле входа. Кто в то утро первым пришел в цирк? Самым первым?

– Первым-то? – вспоминая, задумался сторож. – Да кто, вот Антоха самый и пришел. Еще матерком меня обложил, открывай, говорит, дядя Федя, растудыт твою, там, наверное, эти оглоеды все клетки уже засрали. Ну, я открыл.

– Кто пришел после него? Вспоминай, дядя Федя, это очень важно.

– Да кто… – снова задумался старик. – Генка пришел. Вот тебе и весь сказ. Вдвоем они друг за дружкой зашли. А потом уж ребята приходить начали. Ассистенты Генкины, да еще парень один, тоже за животными смотрит.

– Ты можешь сказать хотя бы приблизительно, сколько времени прошло между тем, когда в цирке появился Антон, и когда пришел Геннадий?

– Времени-то? Не знаю. Не очень много прошло. Я вот как раз сигаретку выкурил.

– Сигаретку? А за сколько ты выкуриваешь сигаретку?

– А я, начальник, бесплатно выкуриваю, – вновь начиная раздражаться, ответил дядя Федя. – Ни за сколько. Нет у меня привычки на каждое свое действие время засекать. Вот сколько мы с тобой сейчас разговариваем? Засек? Вот и считай. Видишь, сигаретка у меня – до фильтра почти догорела. А когда ты пришел, я только-только пару затяжек успел сделать. Вот и считай.

«Минут семь-десять, – мысленно прикинул Лев. – Если смолил не торопясь, смакуя, на десять вполне растянуть можно. Да еще минуты две-три на «раскачку». Пока прикурил, пока затушил… С Антоном побалагурил, впечатления переварил. В общем, десять минут точных, да еще, возможно, и некоторый «плюс» имелся в качестве форы. Перепрыгнуть через сетку, затянуть удавку, выскочить обратно… При определенном навыке и физической подготовке времени потребуется даже меньше. Один делал, другой стоял на стреме, следил, кто и когда заходит в цирк. Возможно даже, следил не один, а несколько. Вагончики эти действительно стоят здесь очень удачно, спрятаться можно практически за любым».

– Что, посчитал? – видя, что Гуров о чем-то не на шутку задумался, спросил дядя Федя.