– Наступит день! Наступит день! – повторял он. – Наступит день, отец!

И с каждой фразой мальчик метал нож в землю. Уголком глаза Рори видел, что метка становится глубже и глубже, оставаясь не шире четверти дюйма, и восхищался такой точностью.

– Южный Ветер, какой наступит день? – спросил он.

– День сражения, – ответил мальчик. – Я знаю, будет сражение. Сегодня это уже чувствуется в воздухе. Я должен быть шаманом – за месяц могу почувствовать запах войны. Я знал, что будет сражение, когда впервые взглянул на твое лицо, отец. Тогда я был где-то между сном и смертью.

– Ты еще помнишь, – сказал Рори и, сдвинув брови, стал вспоминать то время.

Мягким грудным голосом заговорила женщина:

– Слова как пули, Южный Ветер. Если ты произносишь слишком много слов, то одно из них может ранить тебя. Слова тяжелее камней. Они бьют в самое сердце.

– Да, я и раньше слышал это от тебя, – ответил мальчик. – Но я сказал то, что чувствую. Лицо Большого Коня стало похоже на лицо голодного волка, когда он разговаривал со мной. Он хотел схватить меня своими огромными руками. Наступит день! Наступит день! – И он дважды со стуком вонзил нож в землю.

– Но всегда остается слабая надежда, – сказала мать. – Твой отец большой человек в племени.

– Он велик лишь на тропе войны, – возразил Южный Ветер. – Но сейчас время переговоров, и тут Большой Конь сильнее. Вот увидишь, отец ничего не сможет сделать с ним. Никто не говорит лучше Большого Коня. И с ним двенадцать великих воинов, каждый из которых будет рад пересчитать трофеи отца и заполучить скальпы, которые коптятся в дыму очага.

Рори поднял взгляд вслед за его рукой и увидел, что на тонком сыромятном ремне висит несколько темных предметов, похожих на черные мешки, слегка раскачиваясь из стороны в сторону в теплом воздушном потоке.

Мальчик сильно откинулся назад, рассматривая военные трофеи. В наступившей тишине весело и деловито потрескивал огонь.

– Они могут завидовать ему, – согласился Рори. – Я не думал об этом.

– А кроме того, у тебя белая кожа, – со свойственной ему прямотой заметил Южный Ветер. – Что хорошего принесли моему народу те, у кого белая кожа?

И Рори опять не мог не согласиться.

– Ладно, – сказал мальчик, – нам не долго осталось ждать. Мой отец взрывается раньше, чем кончается зимний день. Скоро он примчится сюда как шторм.

Он еще не кончил говорить, как вождь влетел в дом. Остановился, немножко пришел в себя, бешено озираясь, и потом направился на свое место.

Вождь сел, держа в руках древко боевого копья. Копье стояло прямо и неподвижно, а Бешеный Бык барабанил пальцами по оружию, как будто это движение успокаивало его.

Никто ни о чем его не спрашивал, потому что было ясно, что переговоры закончились для Рори очень плохо.

– О, отец! – хрипло произнес вождь.

– Да, – прошептал Рори.

– Либо они получат красный камень, либо снимут с тебя скальп.

– Ну хорошо, – сказал Рори, – надеюсь, что ножи у них острые. Мне бы не хотелось, чтобы они пилили и рвали.

Он облокотился на локоть. Три индейца не отрываясь смотрели на него. Они не были готовы к шуткам и не поняли его юмор.