– Одобряю, – решительно кивнул водитель. – Вы такого шороху навели, ребята… Долго рассказывать, но у меня имеются собственные счеты с этими вурдалаками. Задавили окончательно. У всех у нас – свои счеты. Оборзели вконец, ничего не боятся… Сфотографировать вас можно, ребята? – спохватился водитель и потянулся к телефону.

– Давай, – разрешил Никита.

– Не вздумайте… – ахнула Ксюша. – Я такая непричесанная, грязная… – и принялась машинально поправлять волосы, вздувать поникшую челку. Водитель хохотнул, сделал снимок.

– А с вами можно? А то ведь не поверят, – водитель отклонился спиной в просвет между сиденьями, вытянул руку, выискивая положение, чтобы в кадр попали все присутствующие, нажал на клавишу и удовлетворенно засопел.

– Быть тебе знаменитым, приятель, – если не загудишь, конечно, за сто первый километр за пособничество террористам. Ладно, прекращай свою фотосессию, – Никита беззлобно ухмыльнулся. – Может, заодно подбросишь нас в одно место, раз такой бесстрашный? Заплатим, не волнуйся.

– А чего мне волноваться, – добродушно отозвался мужик. – Диктуй, куда ехать. Возьму с вас сто рублей, закую их в рамочку и буду гостям за деньги показывать.

Никита назвал адрес, откинулся в изнеможении на подголовник. Ксюша обвилась вокруг него, задышала расслабленно, шепнула на ухо:

– Куда мы?

– Не волнуйся, – пробормотал он, – к подъезду с шиком не подъедем. Последний наш приют, забыла? Там еще осталось кое-что. А в планы, судя по всему, придется внести коррективы. Не нравится мне активность подполковника Осокина – надо бы поубавить ему обороты. Не возражаешь, если на маленькое дельце я сбегаю без тебя? Так будет лучше. А ты отдохни – совсем уже почернела…

Подполковник Осокин не орал, не матерился. Умел сдерживаться, если так требовалось для дела. Он презрительно смотрел на провинившихся работников качаловских органов – облажались-таки, черти. Поспешили сделать глупость раньше других. Что с них взять, менты по всей стране одинаковые. И если уж объективно, работали люди пусть и безграмотно, но с самоотдачей. А у «героев нашего времени» помимо ловкости и изобретательности есть еще и народная поддержка, что крайне мило. Осокин провел немедленный «разбор полетов», выслушивал отчеты, мотал на ус. Барак могли бы и окружить. Ну, ладно, если нечем думать, то и спрос невелик. Оперативники решили, что свалятся на «мстителей», как снег в разгаре лета, но что-то, как всегда, пошло не по плану. Стычка во дворе, потеря объектов в гаражном кооперативе, затем очередное их всплытие… В истории со складом было много неясного. В помещении имелся единственный выход, воспользоваться окнами было сложно, и тем не менее злоумышленники бежали. Этот случай требовал всесторонней проверки и расследования. Он построил всех омоновцев, участвующих в «штурме» «Главкачаловцемента», ходил вдоль строя, внимательно их разглядывая. Бойцы старательно делали честные лица – и степень «честности» этих простоватых вояк была прямо пропорциональна степени их интеллекта. Черт знает, что творится… И на Кабинетной ушли из-под самого носа, вроде не тупые вояки, опытные оперативники, не вчера пришли в розыск… Подполковник понимал, что нельзя топтаться на месте, дальше надо двигаться! Поручил одному из помощников заняться «странностями» при захвате преступников и погрузился в тягостные размышления. Преступники временно дезориентированы, ищут убежище, чтобы отсидеться, пройти «реабилитацию». Сегодня на «дело» не пойдут, вероятно, и завтра. О том, где они находятся, знают только сами преступники, выискивать сообщников и спрашивать их об этом бесполезно. Нельзя отвлекаться на второстепенные задачи…