Машина плавно тормозит у неизвестного мне здания.

– Боюсь даже представить себе, как ты реагируешь на отказы.

Сергей медленно повернулся, чуть приблизив ко мне лицо, а меня буквально пронзил своим серьёзным, проницательным взглядом, заставив затаить дыхание.

– А я и не люблю, когда жертва всегда согласна, – ещё секунда, и я чувствую, как его губы начинают нежно исследовать мои, а рука на затылке аккуратно придерживает мою голову, не позволяя отстраниться. Его прикосновения, мягкие, но уверенные, заставляют сомневаться в реальности происходящего.

У него дома это было… не знаю, как-то иначе. А теперь в мужском порыве столько чувственности, что я буквально не верю в то, что сейчас происходит.

Поцелуй становится всё более глубоким, откровенным. Я отвечаю со всей страстью и искренностью, потому что определение «головокружительный» нервно стоит в сторонке по сравнению с тем, что я сейчас испытываю. Хочется прижаться к мужчине и вложить в наши касания столько искреннего чувства и нежности, сколько я только смогу. Но только… как теперь найти неведомую грань и не предложить больше того, что он захочет принять, я не знаю. А ещё страшнее, самой ожидать от него больше того, что он захочет мне дать.

Мысли мои убежали уже далеко вперёд простого (нет-нет, это слово явно неподходящее!) поцелуя, поэтому я стараюсь плавно отстраниться. И мысленно, и физически.

Сергей, очевидно, чувствует моё замешательство и мягко прекращает поцелуй, отодвигаясь.

Я неуверенно встречаюсь с затуманенным, опьяневшим взглядом, и мне с трудом верится, что это реакция на меня.

Да, я не могу сказать, что я в себе не уверенна или не считаю себя привлекательной девушкой. Но… просто… Это Сергей. И, кажется, для меня этим всё сказано. Когда только я успела пасть жертвой его мужского обаяния?

– Идём, сама выберешь. Какой тебе нравится.

Что? Он вообще о чём сейчас?!

Ах, да… Кофе.

– И кстати, я тут вспомнил, как ты меня назвала в клубе, – он плотоядно усмехнулся. – И подумал. Если хочешь, можешь называть меня так, когда мы вдвоём. Для тебя готов побыть кем угодно, даже Ягуарчиком, – Сергей, не обращая внимания на мою неожиданно отвисшую челюсть, игриво продолжает, – если ты и дальше будешь смотреть на меня так, как сейчас.

Я в шоке! Вот правда!

Сижу за столиком в кафе, где слышен умопомрачительный запах свежесваренного кофе. И ещё скоро должны принести десерты. Сергей порывался меня накормить, но я твёрдо отказалась, совершенно не испытывая голода. А в голове крутятся слова Ромы… Вот зачем он мне это сказал, а?! Я его спрашивала?!

– Давай уже, интересуйся, – я округляю глаза на подобное заявление. – У тебя на лбу написано, что ты еле-еле сдерживаешься.

Эххх, была не была. Надеюсь, он ответит честно. Хотя, как я смогу это проверить?

– А ты, правда, предпочитаешь блондинок?

Мужской ответный взгляд полон искреннего веселья и самодовольства. Да, мне это действительно интересно! Это что, преступление?

Ну и что, что я не должна была спрашивать? Может быть, для меня это важно! И даже если я в его глазах выгляжу маленькой глупенькой девочкой, задающей неподходящие и неуместные вопросы, которые ему неудобны, открою мужчине горькую правду. Я такая и есть. Говорю, что думаю, прямо в лицо. И без сожалений (почти).