Райли бросилась к дочери. Она осторожно сорвала ленту с её рта и собиралась уже издать крик радости, когда Эприл перебила её резким шёпотом.

– Тихо! Он ещё в доме!

Райли понимающе кивнула. Она увидела, что голова Райана всё ещё неподвижна, а он, по-видимому, без сознания.

– Как твой отец? – шёпотом спросила Райли.

– Не знаю, – ответила Эприл. – Он сильно избил папу, после того, как связал нас и заклеил рты.

Райли подошла к Райану и наклонилась к нему. К её облегчению, она нашла у него пульс и поняла, что он дышит. Тогда Райли опустилась на колени рядом с Эприл.

– Где он сейчас? – прошептала она.

– Не знаю. Вышел в коридор. С тех пор он не возвращался.

Райли встала и прислушалась. Она ничего не слышала. Она вернулась в коридор и снова проверила кухню и столовую. Затем вернулась к лестнице. Внимательно осмотревшись, она заметила тонкий след крови, который вёл на третий этаж.

Дверь в конце лестницы вела в ещё один коридор. Там тоже горел свет.

И там, к сущему удивлению Райли, на полу лежал Орин Родес.

Его руки и ноги были связаны сзади липкой лентой, рот тоже был заклеен скотчем. Вокруг его шеи была обмотана цепь. Когда он стал извиваться от боли и ужаса, она зазвенела. Райли видела, что он жестоко избит, по-видимому, цепью.

Неподалёку лежал нож для разделки мяса, однако на нём не было крови, так что Райли не понимала, откуда взялись раны Орина.

Поначалу Райли не могла уяснить, что произошло.

Но потом, глядя на побитого убийцу, до неё начало доходить.

Шейн был здесь.

Он отвлёк Родеса от его добычи, и сделал с ним это.

Но в здесь ли ещё Хэтчер?

Странно, но Райли это почти не волновало.

Буквально только что она поклялась отомстить Орину. А теперь он, полностью беззащитный, лежал у её ног.

Она подобрала нож, наклонилась и зловеще уставилась прямо в глаза Орину Родесу. Она не могла вспомнить, когда ещё она смотрела в самое сердце такого чистого страха. А ему было чего бояться.

Райли вспомнила, что сказала ему:

«Поверь мне, ты и понятия не имеешь, что на самом деле значит слово «боль». Но скоро ты узнаешь это».

Она почувствовала, что в ней снова вскипает ярость – та жажда крови, которую она чувствовала не только по отношению к Родесу, но и ко всем когда-либо встреченным ею монстрам.

Она может сделать это сейчас. Она действительно может отрубить Родесу конечность за конечностью. Возможно, она даже может достать его всё ещё бьющееся сердце и показать ему прежде, чем он умрёт, как и обещала. Она знала, что это реально – сотни лет назад палачи постоянно проделывали это перед глумящейся толпой.

Мысль доставляла ей удовольствие. А лучше всего было то, что она может проделать всё это безнаказанно – достаточно лишь сказать, что Хэтчер добрался сюда раньше неё и сделал это сам.

Кто сможет не поверить ей?

«Почему бы и нет?» – подумала она.

Она подняла нож, выбирая, с чего начать.

Держа нож в руке, Райли колебалась. Что-то в выражении лица Орина Родеса изменилось.

Она оторвала ленту с его рта. Он глотнул воздуха, а затем заговорил:

– Это то, что он хочет, чтобы ты сделала, – сказал Родес. – Поэтому он и оставил здесь нож. Он проверяет тебя.