Затем Волдер сказал всем присутствующим:

– На сегодня всё. Спасибо за хорошую работу.

Все стали расходиться, и Райли обменялась с Биллом и Мередитом радостными взглядами. На их лицах было написано такое же облегчение, как и у неё – у неё по-прежнему есть работа.

Более того, они ей гордились: ей снова удалось сделать то, что не смогли все остальные агенты.

И несмотря на все глупости, всю внутреннюю политику, этот одобрительный взгляд людей, которых она уважала, ободрил её.

Следующим вечером Райли и Эприл вместе лежали, свернувшись клубочком, на диване в своём любимом доме. Они жевали попкорн и смотрели самые обычные программы, которые только шли по телевидению.

Райли была в восторге от силы и стрессоустойчивости Эприл. После произошедшего у неё остались синяки, но никакого эмоционального потрясения она, похоже, не испытала. Она вышла из испытания сильней, чем была. Почему-то то, что она побила Родеса во время его первого нападения, придало ей уверенности.

Райан беспокоил Райли куда больше. Сейчас он был в больнице, восстанавливался после сотрясения. Он поправится, но он определённо травмирован.

Райли вспомнила его слова:

«Я не знал. Я не знал, Райли».

Райли всё ещё не была уверена, что правильно поняла его слова. И она понятия не имела, какие у них теперь будут отношения. Не исчезнет ли та капля доверия, которую они начали испытывать друг к другу? И что насчёт Блейна? Его тоже травмировали и едва не убили.

Она вспомнила, Что Блейн сказал ей в больнице:

«Ради вас с Эприл я способен на гораздо большее».

Насколько серьёзен Блейн в своих намерениях? Не передумал ли он, что хочет общаться с ней ближе? Если так, она не могла винить его за это.

Всё, в чём Райли была уверена, это что она ужасно жалеет о том, что два самых важных мужчин в её жизни оказались в такой опасности. Билл мог справляться с рисками своей работы, но от Райана и Блейна она не могла ожидать того же.

Помимо этого её беспокоила другая мысль, которая засела в её голове.

Эприл как будто почувствовала печаль матери.

– Мама, что не так? – спросила она, прижавшись к ней.

Райли вздохнула, стараясь облечь мысли в слова. Она недавно рассказала Эприл обо всём, что произошло в Нью-Йорке шестнадцать лет назад. Может быть, теперь Эприл может помочь ей принять это.

– Я всё не могу перестать думать о Хайди – девушке Орина Родеса.

– Ты не виновата, мама, – сказала Эприл.

– Думаешь? – спросила Райли. – Когда я убила её, Орин вступил на длинную, неправильную дорогу. И теперь убиты четверо.

Эприл отпустила её из объятия и посмотрела ей прямо в глаза:

– Мам, вот сама подумай. Если бы ты не убила её и не арестовала его, они бы всё равно продолжали убивать. Поверь мне, я знаю. Я почувствовала на собственной шкуре, каким он может быть жестоким. Кто знает, сколько бы тогда погибло людей?

Райли ничего не ответила. Она позволила словам Эприл проникнуть ей в душу.

– Кроме того, – продолжала Эприл, – если бы ты не убила Хайди, она бы убила тебя. Тогда я бы даже не родилась. И поверь мне, эта мысль меня совсем не радует.