Алина нацепила джинсы и майку, накинула шерстяную кофту и вышла в прихожую. Не включая свет, чтобы Русик, не дай бог, не проснулся, нащупала кроссовки и натянула их на босу ногу.

Абсолютно уверенная, что совершает ошибку, Алина тихонько прикрыла за собой дверь.

Мономах не сразу сообразил, что звенит у него в ухе. Только когда шершавый язык влажно коснулся его небритой щеки, он понял, что ухо в порядке, а звонит на самом деле телефон. Не открывая глаз, он отпихнул ирландского волкодава, запрыгнувшего на кровать, и нащупал мобильный.

— Влад? Это Гурнов.

Остатки сна слетели с него, как не бывало: патологоанатом не стал бы звонить без причины.

— Ты сделал вскрытие?

— Ты в курсе?

— Аутопсии Суворовой?

— Нет, разумеется! Я про Гальперина.

— С какой ста…

— Ваш бузила помер ночью! — не дослушав, выпалил Гурнов, и Мономах едва удержал в руке трубку. — Муратов уже прискакал, хоть и воскресенье. Говорят, как сел на телефон, так и трындит с кем-то… Ты спишь, что ли?

Мономах взглянул на циферблат электронных часов: начало первого! Нормально, с учетом того, что лег он около двух ночи. И тут до него окончательно дошел смысл сказанного патологом: адвокат Гальперин, головная боль всего отделения, умер, и главный приехал в больницу в выходной день «расследовать» обстоятельства его смерти!

— А от чего он умер-то?! — пробормотал он. — Еще в пятницу все нормально было…

— Ну, было — не было, я не в курсе. Знаю только, что лежит он у меня в прозекторской, совершенно без признаков жизни. С другой стороны, у него ведь терминальная стадия рака, так что сам понимаешь.

— Ерунда какая-то… Ты будешь проводить вскрытие?

— Прискакала женка гальперинская и настрочила отказ: говорит, нечего потрошить страдальца, и так он натерпелся!

— Он ночью умер, так кто же ее предупредил?

— Понятия не имею. На самом деле, — добавил Гурнов с нотками удивления в голосе, — и впрямь непонятно, уж больно быстро информация просочилась к родственникам! Муратов не звонил. Во-первых, не по рангу ему, во-вторых — кому нужен лишний геморрой? Кстати, странно, что он до сих пор тебя не дернул. Какую-то пакость замышляет, не иначе!

— Кажется, ночью дежурил Мишечкин?

— Ты, брат, слишком многого от меня хочешь! — Мономах так и увидел мысленным взором, как Гурнов разводит своими длинными руками с большими ладонями, похожими на крылья цапли. — Я в больничке вообще случайно оказался: кое-какие документики надо было заполнить, а тут такое!

— Прости, — вздохнул Мономах, проводя пятерней по спутанным волосам. — Спасибо за звонок.

— Знаешь, как говорят: кто предупрежден, тот вооружен. Удачи!

Мономах понимал, что одной удачи мало: два пациента его отделения умерли практически друг за другом, а такое случается нечасто. Он делал операцию первой, адвоката же практически не знал, однако спросят все равно с него, ведь он заведующий, то есть отвечать за эти смерти ему! После скандала с Тактаровым, которому пришлось «отдать» Гальперина ТОНу, Мономах как чувствовал, что главные неприятности еще впереди — дождался!

Наскоро побрившись и одевшись, он рванул в больницу.