Степан придвинул к себе манекен, стянул со стола черный креп, обернул им манекен по линии бедер, закрепил иголками на талии. Рукой показал кривую линию от бедра вниз, по диагонали.

– Смотри, креп пускаем на юбку. Делим квадрат почти по диагонали, разрезаем. Получается асимметрия.

– А верх? – Ангелина присела рядом с ним на корточки.

– А в качестве лифа делаем чехол из обрезков, сверху драпируем шифоном и газом, укрепляем изнутри, – он набросил на манекен шифон и отрез газа. Прищурился: – Смотри как красиво в складки собирается.

Девушка кивнула:

– Угу. Это две модели. А третья? – она покосилась на другие пары дизайнеров: креп в качестве основы использовали практически все.

Стефан скрестил руки на груди, задумался, почесывая подбородок. Темные глаза пристально изучали то, что получилось с помощью наколки, прикидывал, как лучше кроить полотно. Знал – капризное. А права на ошибку нет.

– Третья… А третья будет маленькое черное платье в стиле Коко Шанель…

Ангелина тихо засмеялась:

– Судя по остатку черного крепа, совсем маленькое, – покачала головой.

– Мы его нарастим кружевом и тесьмой, вот этой, серебряной, страсть Кощея бессмертного.

– А что, может и получиться… Как привяжешь это к «Архитектору сновидений»?

Парень задумался:

– Архитектура предполагает стройные линии, четкость. Это у нас есть. Газ, кружево – это все-таки про ирреальное и нерациональное, чем, собственно, сон и является, верно? Нет ничего реального, ничего действительного. Вся конструкция – лишь имитация, прикрытая туманом из газа и шифона, туманом сновидений… – он воодушевился: – Слушай, по-моему, вполне концептуально. Но над формулировкой надо подумать, ты права.

В перерыве они, не сговариваясь, подсели к Валери.

– Как себя Тибо чувствует? – Степан поставил поднос на стол, потянулся за солонкой.

Француженка вяло ковырялась вилкой в тарелке, наматывая спагетти. Рядом в высоком стакане – томатный сок, к которому девушка не притронулась. На вопрос Стефана опустила взгляд и всхлипнула:

– Меня к нему не пускают. Говорят, ему дали обезболивающее и снотворное. Возможно, его снимут с рейса в следующем порту…

Степан замер, нахмурился:

– Так серьезно? Что у вас все-таки произошло?

Валери пожала плечами.

– Тибо остался у меня на ночь. Утром мы немного… проспали. А когда стали собираться, то не смогли выйти из номера…

– Там же автоматический ключ. Как он может быть сломан? На ресепшен позвонить?

К ним подвели Оливия Поуп и Джо Уоттс – рыжие и улыбчивые англичане тоже выглядели встревоженными.

– А вы слышали, как Крейг говорил, что вас запер кто-то из наших? Ну, чтобы убрать конкурентов? – прошептал Джо, склонившись на середину стола.

Ангелина отмахнулась:

– Как он вообще узнал о происшествии?

Девушка вздохнула:

– Я не знаю. Слухи распространяются быстрее чумы… Стюард сказал, что контакты на замке оказались залиты… каким-то клеем. Это вызвало замыкание или вроде того… Я не знаю, Стеф, я была в таком состоянии, что едва могла соображать…

– Да как он упал-то? – Оливия придвинула к Валерии сок. Та посмотрела на стакан рассеянно, будто впервые увидела, снова отодвинула его от себя.