Петр Иванович крепко прижимал к себе молодое, тугое тело, вдыхая аромат мягких густых волос. «Боже, какое счастье на старости лет! Разведусь, женюсь на этой милой девочке, увезу ее за границу…» — думал Петр Иванович.

Однако вслух Гринько произнес другие слова:

— Какое счастье, что завтра воскресенье. Не надо идти на работу. Ты ведь будешь со мной весь день, да, солнышко?

— Да, милый. Спи, ты устал, — откликнулась Даша.

Петр Иванович не заметил нетерпения в ее голосе. Через минуту он спал, счастливо улыбаясь. Сон, однако, был тяжелым, с неприятными видениями. Петр Иванович пытался проснуться, на секунду открыл глаза и увидел Дашу — абсолютно одетую, протирающую мягкой тряпочкой бокал. Хотел пожаловаться, что ему очень нехорошо, но Даша вдруг раздвоилась, и уже две Даши полировали все той же тряпочкой сервировочный столик. Петр Иванович отчаянно попытался соединить двух девушек в одну, но странная пелена заволокла обе фигурки, и он провалился в глубокую черную, словно бездонная яма, дурноту.

…Через двое суток, уже во вторник, встревоженная молчанием телефона, проведать Гринько примчалась дочь. Отец лежал на диване без движения. На сервировочном столике стояла полупустая бутылка шампанского, одинокий бокал и банка грибов.

В тот же день Петр Иванович Гринько умер в одной из клиник города. Он оставался в сознании до последней минуты, но обстоятельства последнего в своей жизни ужина скрыл и от дочери и от врачей.

На похоронах присутствовали члены областного правительства, а также бывшие товарищи по партии. Публика чуть слышно переговаривалась, обсуждая внезапную смерть.

— Бред какой-то! Умереть от ботулизма! Как в глухой деревне!

— Врачи говорили, что такой интоксикации давно не видели. Говорят, банка с грибами, что на столе стояла, была буквально нашпигована микробами.

Известно ведь, что грибные консервы — прекрасная среда для возбудителя ботулизма. И по телевизору каждое лето предупреждают. Как его угораздило?

— А что вы хотите? Жена отдыхать отправилась, дочь забросила.

Захотелось чего-нибудь вкусненького, домашнего. Вот и хватанул грибов. У бабульки какой-нибудь купил, возле метро… По крайней мере, так дочь говорит.

Теперь уж не узнаешь.

— Но, может быть, это… — Нет, в квартире все в порядке. Ничего не пропало. И отпечатков никаких, криминалисты работали, уж поверьте мне.

— Какая нелепая, ужасная смерть. А мог бы жить и жить…

Провожающие покойного с укоризной поглядывали на вдову — пожилую женщину с неприятным узкогубым лицом, словно именно ее отъезд в санаторий был причиной нелепой смерти супруга.

Впрочем, в определенном смысле так оно и было.

…Господин Лейно получил печальное известие уже в Хельсинки. Срываясь на фальцет, он орал в телефонную трубку на президента корпорации «Глобус»:

— Мы потеряли свое лобби! Кто будет проводить нужное нам решение?

Пропали деньги! Время! Где ты взял эту б…, с которой уехал старикан?

— Но я всегда заказываю девушек в одной и той же фирме, никогда никакого криминала… Это приличное агентство. Я сейчас же туда позвоню, все выясню. Не может быть, чтобы девка была замешана в его смерти, — лепетал Роман.