Не даю им пролиться. Сжимаю кулаки, так что ногти в кожу впиваются, и медленно перевожу дыхание. Когда видимость возобновляется, отмечаю, что Андрей больше не спокоен. Хоть и продолжает с той же неторопливостью курить, по особому наклону головы и тяжелому взгляду из-подо лба вижу, что злится.

— Что ты молчишь? Скажи, зачем ты это сделал?

— Не трогал я твоего дружка, — голос повышает незначительно, но нажим ощутимо меняется.

— Ты меня обманываешь…. Снова! Как обычно!

И снова звонит телефон. И снова Рейнер сбрасывает вызов.

— Зачем? — произносит сначала тихо. Потом вдруг резко и громко: — Есть за что его калечить?

Вздрагиваю и руками себя обхватываю.

— К чему ты ведешь?

— Ты знаешь!

— Хоть это тебя и не касается, но ладно… Мы с Беловым просто друзья.

Выразительно вдыхая, выбрасывает окурок в окно и вдруг припечатывает:

— Все, что связано с тобой, меня касается.

Озноб по коже тянется какими-то переменно морозно-горячими волнами.

— Ты сказал, что отпускаешь… — напоминаю, злясь и одновременно испытывая непонятные надежды. — Если отпустил, почему до сих пор не разрываешь этот брак? Акции, квартира, деньги на счету… — перечисляю тише и тише.

— Все твое. Не собираюсь забирать.

Смеюсь. Смеюсь и замираю, впиваясь взглядом в суровое лицо.

— Фамилию тоже?

— Тоже.

— А если мне не надо?

— Так прекрати сама. Ты уже немало покромсала. Давай дальше! — рявкает, потому что больно.

Чувствую. И во мне отзывается. Такой волной поднимается все разом… Невыносимо!

— А ты? Ты меня не покромсал? Я спать не могу! Думать ни о чем и ни о ком, кроме тебя! Только ты, ты, ты!!!

Приближается стремительно. Даже среагировать не успеваю, как ладонями лицо мое обхватывает.

— Когда поймешь, что это не пройдет? Сколько еще времени тебе нужно?

— Отпусти… — выдыхаю я. Упираясь руками, пытаюсь отпихнуть. Но разве его сдвинешь? — Пусти, сказала…

Хочу, чтобы голос звучал решительно и твердо. Пусть даже сердито. А выходит беспомощно и взволнованно. Глаза поднимаю, взгляд принимаю и вздрагиваю. Словно из тумана выплываю. Резко и неожиданно. Прямо ему в руки. Потому как перестаю сопротивляться. Позволяю себя обнимать. Шумно выдыхаю и, прикрывая глаза, сама к нему лицом прижимаюсь.

Только Рейнер вдруг напрягается.

— Ты болеешь?

— Нет.

Но он уже спускает ладонь мне на шею и ниже, в отворот футболки.

— У тебя температура. Как давно?

— Это ерунда… — отстраняюсь, и он отпускает. Продолжает напряженно наблюдать. Мне нужно что-то придумаать. — Обычная ОРВИ.

— К врачу обращалась? Что-то принимаешь?

— Я лечусь. Сама.

— Как давно?

«Я дал тебе все, что мог…»

— Слушай… Я все контролирую, хорошо?

Андрей прищуривается. Смотрит так долго, что я не выдерживаю и несколько раз отвожу взгляд, но снова и снова к нему возвращаю.

Намериваясь отвлечь себя какими-то действиями, отхожу к чайнику. Кофе предлагать не стану. Но если захочет, чай со мной выпьет.

— Алло, — решаю, что Рейнер принял вызов. Чуть позже по смыслу догадываюсь, что сам звонит. — Добрый вечер. Нужна твоя консультация. Прямо сейчас. Адрес скину сообщением.

— Что ты делаешь? — спрашиваю, обернувшись.