— Нет. Уже не считаю. Почти…
— Спасибо за откровенность, — он был вполне серьёзен, и в тоне совсем не слышалось сарказма.
Мы немного посидели молча в темноте. Я ждала, что Алексей уйдёт, но он не спешил. Похоже, решил воспользоваться моей неожиданной откровенностью.
— Можно я спрошу? Ты всегда хотела иметь много денег? Это как компенсация за несчастливое детство?
Я находилась в затруднении. Больше не собиралась ему врать, но и говорить правду не могла. И как тогда отвечать на вопросы, разрываясь между этим? Пришлось как-то лавировать.
— Деньги меня интересуют меньше всего. Так получилось, что они оказались у меня, я этого совсем не желала.
— Зачем тогда взяла их у приёмных родителей?
— Я не брала.
Алексей дёрнулся и придвинулся поближе. А напряжённый тон показывал, что мой ответ для него очень важен.
— Ты не врёшь? Почему же они так считали?
— Не знаю.
— Может, их взял кто-то другой и обвинил тебя?
— Нет. Хватит!
Этот разговор был совершенно бессмысленным. Я не знала, как выйти из ловушки, в которую загнала сама себя. Его догадки не имели ничего общего с действительностью и только увеличивали нагромождения лжи и вранья, начало которым я дала. Вернее, начал кто-то другой, но я поддержала. А теперь не хотела продолжать, но и не догадывалась, как это прекратить.
К сожалению, Алексей не успокаивался.
— Расскажи, как ты познакомилась с Архиповым?
— Не могу.
— Почему? Это не от него ты пряталась?
— Нет! — господи, как я запуталась в собственной лжи! А Алексей придвинулся совсем близко, опасно близко. Я уже отчётливо различала в темноте его грудь, плечи, его пристальный взгляд. Взял меня за руки и сжал их.
— Чего ты боишься? Довериться? Просто попробуй!
— Нет!
— Неужели у тебя не было никого, кому ты могла доверять?
Он опять говорил не о том, всё это не имело никакого отношения к моей жизни. Но я не знала, как его остановить.
— А ты думала когда-нибудь о семье? Настоящей семье, детях?
— Прекрати! У меня никогда не будет детей!
— Почему? — растерянно спросил Алексей. — Ты не можешь их иметь?
— Могу! Но не буду.
Я закрыла лицо ладонями, это было уже слишком мучительно. Он осторожно прижал меня к себе и прошептал на ухо:
— Не плачь. Я сделаю так, что ты будешь мне доверять.
Мой собеседник даже не подозревал, что это невыполнимая задача, потому что дело вовсе не в нём, а во мне. Алексей убрал мои руки от лица и стал нежно его целовать, потом нашёл мои губы. Я не сопротивлялась. Сейчас мне было просто необходимо хоть немного его тепла, его близости. Его поцелуи становились всё настойчивей, а ласки — откровенней. Вдруг он отстранился и, с трудом справляясь с дыханием, глухо сказал:
— Всё, ты должна решить, чего ты хочешь. Дальше я не смогу остановиться.
Я опустила голову, и он встал.
— Хорошо, я подожду. Я умею ждать.
Алексей вышел из комнаты, а я накрылась с головой одеялом и дала волю слезам.
Наши отношения с Алексеем за короткое время изменились в третий раз. Теперь он больше меня не искушал и не сторонился. А старался находиться побольше в моём обществе. Когда я готовила, приходил на кухню и наблюдал или помогал мне, и часто поднимался по вечерам в мою комнату.