– Это правда.

– И ты убила существо, которое любила больше всего на свете?

– Дополнительное испытание. Закон есть закон. Охоте с подхода не место в мире чувств.

«Господи, и я занимался любовью с этой психопаткой!»

У Ньемана заныли зубы, и он превратился в айсберг, покрытый липким потом. Его обдувал ветерок, жужжали пчелы, пели птицы, а он слушал монолог сумасшедшей аристократки.

– Наша семья любит риск, кровь, сражение. Гейерсбергам чужды современная эпоха и мир, населенный «вырожденцами», которые называют себя экологами, перерабатывают отходы и считают, что готовят будущее, хотя думают о пенсии. Наш клан всегда следовал истинному завету природы – смерть и выживание. Деньги – ничто. Наша промышленная группа и наша политическая роль не имеют значения. Мы не являемся частью вашего жалкого мира.

Ньеман вспомнил портреты предков Лауры и подумал, что ее изображение отлично впишется в галерею монстров.

– Поэтому твоя мать покончила с собой? – внезапно поинтересовался он.

Графиня опустила ружье, повесила его на плечо и направила «глок» на сыщика – она знала, что пистолет заряжен.

– Эта тупица ничего не должна была прознать, но случайно услышала разговор Франца с Фердинандом. И не захотела принять жестокий закон нашего клана. Мать носила фамилию Гейерсберг, но была другой. Чужой. Пришлой. Лес перемалывает подобные… минусы.

С этой эпитафией Сабину фон Гейерсберг отправили в вечность.

– Герберт фон Гейерсберг в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году. Дитрих фон Гейерсберг в тысяча девятьсот шестьдесят шестом. Томас в тысяча девятьсот сорок четвертом. Гельмут в тысяча девятьсот сорок третьем. Рихард в тысяча девятьсот шестнадцатом… Всех этих мужчин убивали их братья?

– Братья и соперники.

– И приемыш ни разу не победил?

– Никогда! – Лаура ослепительно улыбнулась. – Это доказывает наше абсолютное превосходство. Гейерсберги – охотники. Без сомнения, лучшие в мире. Даже когда мы воспитываем, обучаем и тренируем будущих противников, они бессильны против нас, что неопровержимо доказывает: врожденные качества нельзя «пересадить». Кровь – все, образование – заведомо обреченная на провал надежда плебса.

Ньеман наслаждался пьянящей прелестью утра. Возможно ли, что этот рай породил этот ад? Неужели рай сотворил Гейерсбергов, как природа порождает рак и худшие инфекционные заболевания?

Он приказал себе собраться. Тебе нужны факты. Все факты. Для протокола и собственного «post mortem».

– Как именно организуются ваши охоты?

– Арбитр – член семьи – решает, когда состоится охота с подхода.

– Франц?

Улыбка превосходства на губах Лауры почему-то напомнила Ньеману жест, всегда вызывавший у него дрожь отвращения: длинный наманикюренный ноготь пробует, хорошо ли заточена опасная бритва.

– Все эти годы Франц тщательно готовил лес и охранял территорию, чтобы охота проходила в соответствии с вековыми традициями.

– Дату определяет он?

– Год и сезон – да, день – нет. Необходимое условие – полнолуние. К несчастью, оно выпало на этот про́клятый уик-энд.

Дата напомнила Ньеману о втором убийстве.

– Макса убил Удо?