— Что ты будешь делать с ханом, после уничтожения чёрных клобуков? — вдруг огорошил меня вопросом дядя, когда мы возвращались из похода.

Зима постепенно наступала, и в степи стало достаточно много снега. Наше передвижение сильно замедлилось, особенно с учётом большого обоза. Но мы обязаны научиться воевать зимой, заодно перемещать необходимое продовольствие и прочие припасы. Вот и учимся, хотя приходится преодолевать недовольство и ворчание части воинов. А ведь нам ещё везти обратно достаточно большое количество поселенцев. Пока в захваченном городке остался гарнизон и специально обученные люди, которые будут следить за сохранностью хозяйства и домов. Далее нас ждёт уникальная операция — атака зимних стойбищ клобуков, чего половцы не делали уже много десятков лет. Обычно мы воюем с весны до ранней осени. И атаки в январе от нас точно никто не ждёт. Я бы ускорил атаку на наших старых врагов, но сначала надо переварить завоёванное и готовить людей. Как показывает практика — дисциплина вбивается в расхлябанных кочевников только весьма жестокими методами. Наши пятнадцать сотен уже привыкли к новым требованиям, но в поход пойдёт в три раза больше воинов. Значит, надо их готовить.

— Насколько я понял со слов Кораза, то Сукхан доволен нашими действиями, — прикидываюсь валенком, уходя от темы.

— Не изображай из себя глупца, особенно передо мной, — рассердился Бурче, — Ты балбес и молокосос, излишне много возомнивший о себе, но не дурак. Войска, участвовавшие в походе, большей частью на твоей стороне. Пусть я и возглавляю их по поручению хана, но людей не обманешь. Они видели, благодаря кому мы так быстро победили, ещё и с малыми жертвами. И сейчас это большей частью твои войска. А показательная забота о раненых и обязательство передать часть добычи семьям погибших, благосклонно принято даже ханскими дружинниками.

— Я не хочу сейчас делить шкуру неубитого медведя, — отвечаю через некоторое время, которое понадобилось мне для формулирования ответа, — Давай сначала разобьём клобуков и снимем осаду с Чернигова. Трудного разговора с Сукханом не избежать. У меня большие надежды на его благоразумие и отсутствие нездорового честолюбия. Хан больше воин, хотя проявил себя способным правителем. Кораз очень похож на него, и не был замечен в разного рода интригах. С таким людьми надо договориться и дружить. Сукхан давно понял, что я не остановлюсь на полпути и буду двигаться наверх. Недавно он дал возможность встретиться всем сильнейшим ханам кипчаков в Шарукани. При этом даже не пытался предлагать себя на выборах кагана или хотя бы военного лидера. Для него главное — сохранить наш народ, а значит, личная власть не так важна. Это встречается крайне редко у людей, облечённых властью. Если прошедшие два года не испортили его, то мы договоримся.

— Воинам может не понравиться, что поход возглавит Сукхан, — тихо произнёс Бурче, — С тобой их ждал успех, малые потери и хорошая добыча. Чего добьётся хан, и как он поведёт себя в войне с клобуками — не знает никто.

— Дядя, мы не для того казнили трусов и прочих нарушителей приказов, чтобы сейчас воины устроили бузу. Донеси до глав куреней и сотников, что мы войско Сукхана, вернее, шаруканской орды, а не какой-то сброд. И не им решать, кто должен везти куманов на становища клобуков. Их задача — выполнять приказ. Меня самого очень заботит этот вопрос. Но нельзя сейчас начинать выяснять отношения. Да и вообще, я в конце зимы собираюсь уходить из степи на юг. Нам надо провести разведку и сделать ещё много дел. Если орда останется под руководством Сукхана, то я буду спокоен за её будущее. Не хочу вернуться через два — три года и увидеть головешки вместо Шарукани, и обглоданные кости её жителей. Сейчас мы будем только помогать хану военных и хозяйственных делах. Я мыслю немного шире, нежели захват власти в нашей орде. Но всё это дела будущего.