– Пора! – объявил Вересов. – Нам выпала честь повторить подвиг первых запредельщиков!

– И не мешало бы вернуться, – флегматично добавил Бугров.

Через мгновение они перенеслись в зал управления Вестником. Причём Иван раздвоился, наблюдая одновременно за стартом «вселенолёта» изнутри и снаружи, как букет из световых струй, почти таких же ярких, как солнечные протуберанцы.

Потом разгул светового шторма угас, и наступила полная темнота.

– Прощайте, ребята, – проговорил координатор запуска, как две капли воды похожий на директора Роскомоса, которого Иван видел не раз. – Ни пуха вам, ни пера!

– Когда-то они теперь вернутся, – пробормотал за его спиной Иван, почему-то оказавшийся под куполом лунного космовокзала.

– Надеюсь… – договорить координатор не успел.

Зуммер тревоги прозвучал в зале вокзала неожиданно и заставил замереть толпы людей, наблюдавших за стартом «вселенолёта».

Координатор превратился в струю света и оказался в зале ЦУПа на космодроме в Плесецке. Иван не отстал.

К ним подскочил бородатый мужчина, напомнивший Ивану отца.

– Во всём контролируемом объёме галактики приборы отметили внезапное скачкообразное нарастание потока микроволнового излучения!

Координатор подбежал к рядам мониторов.

– Кто держит связь с центролабом?!

Один из операторов контроля повернулся к нему.

– Я, товарищ генерал.

– Зарегистрирован ливень неизвестных ранее элементарных частиц, – доложил компьютер зала.

– Немедленно проведите микросканирование! – рявкнул координатор. – Пусть включат ультраскопы, посмотрят, что представляет собой носитель излучения, что это за частицы!

– Передаю…

Стена перед координатором исчезла, открыв окно в лабораторию ЦУПа.

– Включаем гравитационный ультраскоп, – доложил ещё один бородач. – Увеличение кратно десяти в одиннадцатой степени. Вот эти частицы…

В виоме возникло новое окно, рябое от россыпи мерцающих жемчугом точек. Одна из точек скачком выросла в размерах, и все увидели «вселенолёт» Вестника, улетевший к границам Вселенной несколько минут назад.

Мириады мириад «вселенолётов», превратившихся в элементарные частицы, заполнили космос…

Иван снова проснулся, но теперь уже от того, что его кто-то обнял.

– Ты кричишь!

Он открыл глаза.

На лежаке сидела Елизавета и прижимала к его щекам прохладные ладошки.

– Ты кричишь, – повторила она. – Снова сон?

Иван обнаружил во рту язык, попытался ответить, но рот пересох, и он только показал жестом, что хочет пить.

Елизавета сунула ему в руки пластет минералки, пролившейся в рот благодатной струёй прохлады.

– Сон… про то, как мы с тобой полетели на край Вселенной. И что из этого вышло.

– Расскажи!

Он лёг поудобнее, вспоминая подробности «полёта».

Елизавета выслушала его, хмуря брови.

– Если бы я тебя не знала, предположила бы, что ты…

– Сошёл с ума! – криво улыбнулся он.

– Да, – серьёзно кивнула она. – Но ты экстрасенс, хотя и скрытый, и можешь чувствовать и видеть то, что не чувствуют и не видят другие. К тому же твоё подсознание перегружено горами информации, из-за чего мне иногда становится страшно.

Он привлёк женщину к себе, погладил по волосам.