– Теперь от вас пособления чаю, – сказал Сеггар. – Гонца бы нового надо. И мужам исполчаться. Со мной ратовать выйдете, если подмоги не будет.

Зорко подбоченился:

– Странно мне, воевода! Мы тебя наняли, чтоб ты нас защищал? Или сами твою голову оборонять нанялись?

Сеггар не первый раз поезд вёл. Всякое видел. Со всякими говорил.

– Правда твоя, вагашонок. Силком на рать не гоню. Сломят нас – ты себе смирно стой, пока разбойники твою казну делить будут и дочек за косы ловить.

– Ты, воевода, их присказку слыхал? Волей дашь – охотой возьмём! Кудаш последков не забирал!

Сеггар кивнул:

– Как уж не слыхивать. Говорят, сосед твой, Тарута, надеялся откупиться. Да после хоронить нечего было.

Непогодье медлил принимать чью-то сторону, лишь буркнул в ворот:

– У Таруты небось казны недостало…

– А ты мою казну перечёл? – вскинулся Зорко. – Я ещё Ялмака найму, чтоб дальше провёл!

Ильгра кивнула без улыбки:

– Вот уж Сенхан обрадуется.

– Нанимай, – разрешил Сеггар. – Только прежде мне задаток отсыплешь. И столько же ещё за обиду. Без того ни едины сани с места не двинутся.

– Да ты хуже разбойника! По миру с сумой пустить норовишь?..

– На себя обернись. До сего дня скупишься десять сребреников отдать за то, что мой витязь тебя, отсталого, ждал и Шепетухой провёл.

– Богатство бессчётное! – усмехнулся Гуляй. – Один раз непутку выбрать рябую!

– Поверстаешься, – сказал Сеггар, – тогда буду с тобой слово молвить, до тех пор лучше помалкивай.

– Я…

Ильгра подплыла к Зорку по воздуху. Ласково, снизу вверх заглянула в лицо. Тот расхотел браниться, отвёл взгляд.

Сеггар договорил:

– А вы, мужи смы́сленные, думайте думу. Найдите мне паренька, чтоб не забоялся мимо ялмаковичей проползти. Не о казне речь веду – о жизни и смерти.

На том оробевшие старшаки разошлись. Скоро из кощейского стана послышались громкие голоса, поднялась даже возня, но скоро утихла.

– Дядя Сеггар, – сказал Светел, – меня пошли, долечу! Ловить станут – умаются! Переймут – вырвусь!

Неуступ вздохнул, устало поднял глаза:

– Ты мне здесь нужен. Теперь как ни беги, а с подмогой обернёшься навряд ли.

– Вместо тебя в чело строя десять кощеев поставить велишь? – спросил Гуляй. – И за теми глаз да глаз, не то разбегутся!

Ильгра беспощадно добавила:

– Мне, может, твоё место занять?

«Будто хуже справилась бы! А я сдуру про царский дар хотел расспросить…»

Поезд, остановленный на непривычную днёвку, издали казался почти обычной деревней. Гружёные сани огородом, внутри круга – жилые оболоки в две улицы. Смешливая голь даже названия улочкам дала, по обычаю больших городов: Гунькина да Отрёпьева. Реденькие дымки тянулись сквозь наружные продухи, лишь у Зорка над болочками торчали железные трубы. Его сани, кто б сомневался, стояли отдельной крепостцой с внутренним двориком. Ещё и стража похаживала, чтобы всякое ворьё мимо не шастало, добро подрезать не норовило.

Светел с Гуляем и Крагуяром натягивали братский шатёр, когда к дружинной стоянке бочком подошла Избава.

– Тебе чего, дитятко? – окликнула Ильгра.

– Так мне бы… с господином гусляром перемолвиться…