– Тебя? Взять тебя? – Он противно рассмеялся. – Пошевеливайся, собери мои вещи. Я так долго этого ждал. – Лестер довольно потер руки. – Мальчишка может остаться – но только до моего возвращения. Рексор-Четыре! Поверить не могу!
– Смирись с этим, – сказал Фрэнк. – Он же ученый.
– Плевать, – ответила Джилл. – Я от него ухожу. Сразу, как только вернется с Рексора-Четыре. Решено.
Они сидели на лужайке крошечного садика. Брат молчал, погрузившись в раздумье и вытянув ноги перед собой.
– Что ж, в таком случае сможешь опять выйти замуж. Ты ведь еще считаешься способной к деторождению?
Джилл кивнула:
– Еще бы. У меня-то по этой части все нормально. Может, найду кого-нибудь, кто любит детей.
– Ты много думаешь о детях, – заметил Фрэнк, – и Гасу у тебя нравится. А вот Лестера он не любит. Лес его прямо изводит.
– Знаю. Неделю он в отъезде, и это просто рай какой-то. – Джилл, очаровательно покраснев, пригладила свои мягкие светлые волосы. – Так весело. Я будто ожила.
– Когда он вернется?
– Вот-вот. В любой момент. – Джилл сжала кулачки. – Мы женаты пять лет, и с каждым годом все хуже и хуже. Он… он словно не человек. Вечно холодный, безжалостный. С утра до ночи – только работа.
– Лес честолюбив, он рвется к вершине. – Фрэнк лениво закурил. – Карьерист. И ведь прорвется… Чем он занимается?
– Токсикологией. Разрабатывает для военных новые яды. Это он придумал распылять на Каллисто раствор негашеной извести и медного купороса.
– Узкая область. Взять вот меня. – Фрэнк расслабленно прислонился к стене. – Специалистов по межпланетному праву – тысячи. Сколько ни трудись, о тебе и не вспомнят. Я просто живу, работаю – и хорошо. Мне много не надо.
– Вот бы и Лестер так же.
– Вдруг он изменится?
– Он – никогда! – зло бросила Джилл. – Теперь-то я в этом не сомневаюсь, потому и решила твердо – ухожу. Он останется таким до самой смерти.
С Рексора-четыре Лестер Херрик вернулся другим человеком. Сияя от радости, он протянул роботу свой чемодан с антигравом.
– Благодарю.
Джилл так и ахнула.
– Лес! Ты что…
Лестер с легким кивком снял шляпу.
– Привет, дорогая. Отлично выглядишь. А глаза… Они у тебя синие-синие – так и сверкают, словно заповедное озеро, куда сбегают горные ручьи. – Он принюхался. – Что за запах? Неужели меня ждет дивное угощение?
– Лестер… – Джилл недоверчиво зажмурилась. В ее груди разгорался робкий огонек надежды. – Лестер, что с тобой? Ты… ты так изменился.
– Разве? – удивился Лестер. Теперь он бродил по дому, время от времени восхищенно ахая: – До чего милый домик! Такой уютный. Ты даже не представляешь, как здесь здорово! Честное слово.
– Поверить не могу, – отозвалась Джилл.
– Во что?
– В то, что ты это серьезно. Что ты так изменился. Что раньше ты был другим.
– И каким же?
– Злым. Злым и жестоким.
– Я? – Лестер нахмурился, потирая подбородок. – Интересно… – Тут его лицо просветлело. – Ну, это все в прошлом. А что на ужин? Умираю от голода.
Отправляясь на кухню, Джилл бросила на мужа неуверенный взгляд.
– Да все что хочешь. Ты же знаешь, у нас плита с самым полным выбором блюд.
– Да-да, – тут же отозвался Лестер. – Быть может, попробуем говяжье филе средней прожарки с луковыми кольцами и грибным соусом? И горячий кофе со свежими булочками. А на десерт – мороженое и яблочный пирог.