– Мы уже начали разбирать экспозицию! – спокойно сказал Карнап. – Мы будем делать это постепенно – вещь за вещью. Не станем ломать все сразу. Будем разбирать медленно – чтобы ты оценил, насколько исследовательски скрупулезно и – артистично мы демонтируем твой воображаемый мир.
– Вы зря теряете время, – сказал Миллер.
Повернулся и пошел прочь, сошел на гравиевую подъездную дорожку и поднялся на крыльцо дома. В гостиной он плюхнулся в мягкое кресло и включил телевизор. Потом вышел на кухню и вытащил из холодильника ледяную банку пива. И радостно понес ее обратно – в безопасную и уютную гостиную.
А когда усаживался перед телевизором, вдруг увидел что-то такое свернутое на низеньком журнальном столике.
Он криво усмехнулся. Да вот же она, утренняя газета, которую он обыскался. Марджори, как всегда, прихватила ее и занесла в дом – вместе с молоком. И, конечно, забыла ему об этом сказать. Он довольно зевнул и потянулся к газете. Довольный и уверенный, он развернул ее – и прочел набранный крупными черными буквами заголовок.
Россия официально объявила о создании кобальтовой бомбы. Конец света не за горами.
Человек
Название рассказа: Человек (Human Is)
Название эпизода сериала: Человек (Human Is)
Рассказ впервые издан в зимнем выпуске журнала Startling Stories за 1955 год
В голубых глазах Джилл Херрик стояли слезы. Она уставилась на мужа и, едва живая от ужаса, простонала:
– Ты… Да ты просто чудовище!
Лестер Херрик продолжал раскладывать кипы отчетов и графиков в аккуратные стопки.
– «Чудовище» – это оценочное суждение, не содержащее фактической информации, – заявил он и загрузил пленку с отчетом по центаврианским паразитам в настольный сканер. – Всего лишь мнение, эмоциональная оценка – ничего более.
Джилл поплелась обратно на кухню. Вялым жестом включила плиту. За стеной загудели транспортеры – поволокли из подземных хранилищ продукты к ужину.
Она сделала последнюю попытку.
– А если совсем ненадолго? – взмолилась Джилл. – Хотя бы…
– Хотя бы на месяц? Нет. Приедет – скажешь ему. А не хватит смелости, я сам скажу. И так работы много – детей мне здесь еще не хватало. Отчет по Бетельгейзе-Одиннадцать сдавать через десять дней. – Лестер опустил в сканер пленку по окаменелостям Фомальгаута. – А твой брат что? Почему он не занимается собственным сыном?
Джилл вытерла покрасневшие глаза.
– Ты что, не понимаешь? Я так скучаю по Гасу! Это я упросила Фрэнка его отпустить. А ты…
– Скорее бы мальчик подрос – уж правительство о нем позаботится. – Тонкие черты Лестера исказила раздраженная гримаса. – Черт возьми, Джилл, когда будет ужин? У нас что-то с плитой?
– Почти готово. – Огонек на печи горел красным.
Робот-слуга выкатился из стены и замер в ожидании.
Джилл села и воинственно прочистила носик. Лестер невозмутимо трудился в гостиной. Работа. Исследование. День за днем. Продвигается замечательно – тут уж сомнений нет. Худощавое тело Лестера пружиной согнулось над экраном сканера, а холодные серые глаза лихорадочно впитывали информацию, анализировали ее, оценивали… Весь его когнитивный аппарат работал как хорошо смазанный механизм.