Предсказать, как именно будут эволюционировать эти модели, не всегда легко, поскольку не вполне ясна их функциональность. Зачем людям платить за то, что можно получить бесплатно? Почему такое большое число зрителей смотрит в определенный час программу новостей, тогда как интернет позволяет посмотреть ее в любое удобное для себя время? Входит ли привычка составной частью в функциональность?
Две стратегии, которые мы наблюдаем в настоящее время, сводятся к следующему:
• Привлечь аудиторию и заставить ее платить за оказываемые услуги. Так или иначе (в рамках рекламной модели или какой-либо другой), но аудитория имеет свою стоимость. Поэтому необходимо максимально расширять число слушателей/зрителей.
• Расширять сегментацию. Отказ от посредничества позволяет расширить сегментацию продукта. Amazon начал с продажи книг и перешел к более широкому предложению. Netflix продает фильмы и телесериалы и не собирается на этом останавливаться.
Вот, дорогой читатель, мои мысли на эту актуальную тему. Мы с вами не спеша проследовали намеченным курсом, миновали 20 портов, зайдя в каждый и посвятив ему отдельную главу, и наконец прибыли в порт приписки. Искренне надеюсь, что наше совместное путешествие было приятным и небесполезным.
Заключение,
или Рассказ о «тончайших» и «ракообразных»
Не все в этой жизни – цирроз, как говорил мне один знакомый алкоголик.
Фредерик Дар
В своей грандиозной соти[20] «Подземелья Ватикана» (Les Caves du Vatican) Андре Жид рассуждает о различиях между «тончайшими» и «ракообразными»:
Сколько полууснувших воспоминаний пробуждало в уме Кадио это слово: «тончайших»! Тончайшим на языке, которым они с Протосом пользовались в те времена, когда вместе учились в пансионе, назывался человек, у которого, по какой бы то ни было причине, не для всех и не везде было одинаковое лицо. Согласно их классификации, существовало несколько категорий тончайших, различаемых по степени их изысканности и достоинств, и им соответствовало и противополагалось единое обширное семейство «ракообразных», представители коего корячились на всех ступенях общественной лестницы.
Наши приятели считали признанными две аксиомы: 1. Тончайшие узнают друг друга. 2. Ракообразные не узнают тончайших[21].
Вознося хвалу беспричинному поступку, эта книга явно не может служить гимном стратегии. Вместе с тем стратегия – это дело «тончайших». Стратеги – это «тончайшие», те, кто ничего не смыслит в стратегии, – «ракообразные». Отсюда – несколько следствий, которые, впрочем, вполне сгодятся и на роль причин:
Существует множество видов стратегии.
Существует всего один вид нестратегии.
Стратеги узнают друг друга.
Нестратеги не узнают стратегов.
Стратеги, они же «тончайшие», не только узнают друг друга – они еще хорошо знают, что мало что могут сделать для «ракообразных», то есть нестратегов. Что с ними бесполезно рассуждать о стратегии. Что им невозможно помочь, разве что вслед за шансонье Рэем Вентурой дать совет: в случае наводнения «переждать, пока схлынет поток».
Итак, мы обращаемся к «тончайшим». Стратегия – тонкое дело потому, что стратегия – дочь принципа дополнительности, а точнее – теории ограниченной рациональности. Великий Эйнштейн, о котором мы упоминали в предисловии, отказывался признавать квантовую физику, храня верность принципу полной рациональности, несовместимому с принципом ограниченной рациональности, на самом деле и породившим эту теорию.