А если всё равно позвонить в полицию и сказать, что в квартире воры?

Позвонить по душу, как фрекен Бок из мультфильма. Телефоны-то в гостиной и на кухне, а мобильник на зарядке тоже где-то в том районе.

— Ты будешь убеждать себя, что это глупая паранойя. И успокоишься, — говорила она. — Всё так, возможно, что ты сама себя накручиваешь. Но что, если это не твои придумки, а правда? Что, если это инстинкт самосохранения, тревожный звонок которого ты беспечно игнорируешь?

В фильмах ужасов всегда удивляешься идиотизму, с которым герои рвутся на собственную погибель в тёмные подвалы, чердаки и комнаты с подозрительными звуками. Но почему мы забываем, что это их дом? Их подвал и их чердак, который они сами же и захламляли, где складывали банки с соленьями, наверняка чинили электропроводку.

Сколько раз на дню я захожу на кухню? Даже просто чтобы открыть холодильник или пошарить в шкафчиках в поисках вкусняшек, даже если точно знаю, что их там нет.

Почему сейчас-то я так боюсь?!

— Только не пытайся в этот момент всматриваться в зеркало, — говорила она. — Вполне возможно, что в коридоре мелькнёт быстрая, неясная тень, очертания которой ты всё равно не поймёшь. Это может быть отсвет фар проезжающей мимо машины или качающиеся под ветром ветки, подсвеченные фонарём. Хуже всего, что ты обязательно переведёшь взгляд на своё лицо в зеркале. И увидишь, как оно начинает меняться. Сначала неуловимо, что заставит тебя сосредоточиться и вглядываться ещё пристальнее. Тебе может совсем не понравится то, что ты увидишь вместо себя. Всего лишь стекло и фольга, и отражение — только физика, и больше ничего. Но есть ещё свойство нашей психики. Я не стану тебе рассказывать о прозопагнозии, это только продемонстрирует мою учёность, но к делу не относится. Я её, кстати, и так только что продемонстрировала. Но факт, что если сосредоточенно всматриваться в зеркале в своё лицо при приглушённом свете, то оно начнёт меняться. Научного названия у этого эффекта нет. Это нестрашно. Страшно, когда сущность в зеркале начинает жить самостоятельной жизнью. Потому что это уже не твоё отражение, просто не ты.

Только сейчас я заметила, что, вспоминая это предостережение, напряжённо вглядываюсь и вглядываюсь в зеркало.

— На самом деле ни одно существо с той стороны не придёт, пока ты не пригласишь его. Пока не позовёшь его, — сказала она, чуть улыбаясь. — То, что ты рисуешь в своём воображении, немедленно обретает плоть. Испугавшись, ты уже открываешь монстру дверь.

Я прислушалась, с усилием оторвав взгляд от зеркала. В квартире стояла гробовая тишина. Не было слышно даже обычного уличного шума. Ничего…

Что, если я возьму металлическую пилку для ногтей и использую её как нож?

Если быстро пробежать через коридор до комнаты, размахивая во все стороны пилкой, вполне успеешь схватить мобильник. Я ведь могу сделать это с закрытыми глазами. Это ведь мой дом.

— Знаешь, я ведь уже пригласила сюда кучу всяких тварей. Прямо сейчас. Ты ощущаешь их? — и она тогда рассмеялась и толкнула меня локтем в бок.

Сделав глубокий вдох, как перед прыжком с трамплина, крепко зажмурившись, я рванула вперёд. Кто-то словно трогал мой затылок, но открыть глаза я осмелилась, только ощутив в ладони мобильный телефон.