— Рано радуетесь, Кирилл Петрович, — сказал полковник, несомненно, обладавший тонким слухом. — Здесь, в этих райских условиях, свои опасности, неизвестные.

— Да я понимаю… Болтливость напала…

Со временем поручик окончательно свыкся с тем, что пребывает в бесшумно летящей загадочной машине и не похожей, в общем, на летательный аппарат из романов Жюля Верна. Благо после встречи с кентаврами и спасения мамонта дальнейший полет проходил невероятно скучно: около часа лодка плавно скользила по невидимым волнам земного магнетизма без каких бы то ни было приключений. Погода стояла прекрасная, пейзажи внизу выглядели однотипными и скучными, на смену горам пришли необозримые равнины с редкими округлыми холмами. Появились возделанные поля, дороги (по которым порой передвигались какие-то непонятные объекты, ничем не напоминающие запряженные лошадьми повозки), порой внизу усматривались то ли большие деревни, то ли крохотные городки. Савельев уже не смотрел вниз — зрелище потеряло очарование новизны, выглядело насквозь обыденно, да и к тому, что пребывает сейчас за тридцать тысячелетий назад, он уже как-то приобвык. Ничего особо поразительного все же не встретилось…

Нос летающей лодки явственно опустился вниз, она стала снижаться.

— С прибытием, господа, — сказал полковник, не оборачиваясь.

Они вытянули шеи, глядя вперед. Там, на горизонте, и в самом деле можно было разглядеть скопище домов: широкие прямые улицы, купола (некоторые сверкают, как позолоченные), высокие башни над морем светло-коричневых и темно-зеленых крыш, тонкие шпили, река с многочисленными мостами, озера, сады и парки… Крепостных стен вокруг зимней императорской столицы не имелось — ну да ничего удивительного, если вспомнить рассказ полковника о единственной по-настоящему могучей державе… Угрожать столице попросту некому.

— И куда мы теперь? — поинтересовался Маевский. — На какой-нибудь постоялый двор? Или в присутственные места?

— На стоянку летательных аппаратов, — ответил полковник. — Там нас должны встретить. Над столицей имеет право летать только император и дворцовая полиция. Что, в общем, резонно — с лодки нетрудно сбросить что-нибудь бризантное. Я еще не знаю, есть ли здесь свои нигилисты, но исторический опыт показывает: везде, где есть государство, сыщутся и заговорщики…

Под ними раскинулась обширная равнина, напоминавшая исполинскую шахматную доску: расчерченная на десятки аккуратных квадратов светло-коричневыми дорожками, — и каждая клетка, поросшая зеленой травой, снабжена огромным, белым, отчетливо видимым сверху знаком (поручик с помощью новых способностей без труда определил, что это знаки местного алфавита, отдельные буквы). В иных квадратах стояли летающие лодки (некоторые гораздо больше размером и щедрее изукрашенные, нежели их собственная). Все, надо полагать, давным-давно продумано, порядок образцовый.

Аккуратно приземлив лодку в одном из свободных квадратов, полковник повернул рукоять перед собой и сказал буднично:

— Ну вот и прибыли, господа. Встречающих я что-то не вижу пока… Что делать, женщины во все эпохи склонны опаздывать. Пойдемте.