— Как ни стараюсь, не могу переломить свой норов, — с наигранным сожалением развел руками Маевский.

— А вы бы постарались, право…

Он что-то сделал с рычагами, и летающая лодка принялась так же плавно и ровно опускаться вниз, забирая вправо. Поручик все с тем же восторженным испугом смотрел, как несутся навстречу скалистые отроги и поросшие леском крутые склоны.

— Положительно, там происходит что-то интересное, господа… — сказал полковник решительно. — А нас здесь должно интересовать абсолютно все. Я про этих созданий только слышал, но своими глазами не видел… Вот так. С такого расстояния они нас не заметят… Бинокли вон там, в ящичке неподалеку от вас, штабс-капитан. Передайте и мне. Благодарю…

Летающая лодка неподвижно повисла в воздухе. Справа тянулся внушительный горный хребет, круто опускавшийся к равнине, — и на равнине, довольно далеко, как раз и происходило какое-то мельтешение живых существ… Поручик следом за своими спутниками поднял к глазам артиллерийский призматический бинокль, привычно подкрутил бронзовое колесико, наводя на резкость.

Зрелище предстало поразительное. Вставши задом к серо-розовой каменной стене, тяжеловесно метался самый настоящий мамонт: исполинский, покрытый длинной рыжеватой шерстью, с внушительными загнутыми бивнями. Широко расставив передние ноги-колонны, он яростно трубил, подняв хобот, — даже на значительном расстоянии поручик расслышал ни с чем прежде знакомым не сравнимый гулкий, хриплый рев, полный ярости и боли.

Перед ним, совершенно отрезав дорогу на равнину, но, держась все же на значительном отдалении, носились десятка два… всадников. Поначалу так и показалось, что это всадники, но тут же поручик рассмотрел их получше и охнул от изумления.

Это оказались натуральнейшие кентавры, в точности как на античных изображениях: лошадиное туловище и вырастающий из него вместо шеи с головой человеческий торс!

Поручик приник к биноклю так, что трубочки окуляров вдались в скулы и брови, причиняя даже боль, но он не обращал внимания, захваченный и поглощенный невероятным зрелищем.

Самые натуральные кентавры с какими-то корявыми палками в руках, мало похожими на копья. Длинные жесткие волосы развеваются на ветру, на шеях болтаются словно бы ожерелья, физиономии, искаженные нешуточной яростью, мало напоминают человеческие лица, скорее уж дикарей какого-нибудь особенно омерзительного на вид племени или первобытных людей с картинок в учебниках… Они благоразумно держатся подальше, так чтобы мохнатый гигант не смог дотянуться до них хоботом, благо печальный пример налицо: вон там, справа, неподвижно лежат несколько изрядно изувеченных их собратьев, а еще пара неистово бьется на земле, никак не в силах подняться на все четыре ноги, похоже, гигант вовсе не собирается продавать свою жизнь задешево и уже успел нанести неприятелю некоторый урон…

— А вот этого они уже достали… — протянул пораженный Маевский. — Вон там, левее, господа, на равнине…